Две Дианы. Александр Дюма

повторил изумленный цербер.

      – Ну да! Таков приказ монсеньора Монморанси.

      – Монсеньор Монморанси приказал мне, – ответил тот, – стеречь этого господина, не спуская с него глаз, и, уходя, объявил, что мы отвечаем за него собственной жизнью. Как же может господин Монморанси приказать теперь, чтобы мы его освободили?

      – Стало быть, вы отказываетесь подчиниться мне, говорящему от его имени? – спросил Перро, нисколько не теряя самообладания.

      – Не знаю, как и быть. Послушайте, если бы вы мне приказали зарезать этого господина, или бросить его в Сену, или отвезти в Бастилию, мы бы вас послушались, но отпустить – дело для нас непривычное!

      – Пусть так! – ответил, не смущаясь, Перро. – Приказ, полученный мною, я вам передал, а что до прочего, я умываю руки. Вы сами ответите господину Монморанси за подобное непослушание. Мне здесь делать больше нечего, будьте здоровы. – И он отворил дверь, как бы собираясь уйти.

      – Эй, погодите, – остановил его начальник стражи, – куда вы торопитесь? Так вы утверждаете, что господин Монморанси желает отпустить арестанта на волю? Вы уверены, что вас послал сюда не кто иной, как господин Монморанси?

      – Олух! – резко ответил Перро. – Иначе откуда бы мне знать, что тут стерегут арестанта?

      – Ну ладно, вам развяжут этого человека, – проворчал страж. – Как переменчивы эти вельможи, черт подери!

      – Хорошо. Я жду вас, – сказал Перро.

      Однако он остановился на лестничной площадке, сжимая в руке обнаженный кинжал. Если бы он увидел поднимающегося по лестнице подлинного посланца Монморанси, тот бы дальше площадки не дошел.

      Но он не увидел и не услышал за своей спиной госпожи Дианы, которая, привлеченная громкими голосами, подошла к порогу молельни. Через открытую дверь она увидела, как развязывают графа, и в ужасе завопила:

      – Несчастные, что вы делаете?

      – Исполняем приказ господина де Монморанси, – ответил цербер, – развязываем арестанта.

      – Не может быть! – воскликнула госпожа де Пуатье. – Господин де Монморанси не мог дать такого приказа. Кто вам этот приказ доставил?

      Стражи показали на Перро, который, услышав голос Дианы, оторопело повернулся к ним. Свет лампы упал на бледное лицо бедняги. Госпожа Диана узнала его.

      – Вот этот человек? – прошипела она. – Да это же конюший арестованного! Смотрите, что вы готовы были натворить!

      – Ложь! – крикнул Перро, еще пытаясь маскироваться. – Я конюший господина де Манфоля и прислан сюда господином де Монморанси!

      – Кто смеет выдавать себя за посланца господина де Монморанси? – раздался незнакомый голос, голос подлинного посланца коннетабля. – Ребята, этот малый лжет. Вот перстень и печать Монморанси, и вы к тому же должны меня знать – я граф де Монтансье. Как вы осмелились вынуть у арестанта кляп изо рта? Вы развязываете его? Негодяи! Немедленно заткнуть ему рот и связать его еще крепче!

      – В добрый час! – сказал начальник стражи. – Вот такие приказы мне понятны!

      – Бедный