Взрослая колыбельная. Юлия Шолох

девственность назад не вернешь, да так и не успела.

      Интересно, а я та, первая…

      Тьфу ты, напасть! Хватит думать о себе так, будто речь о ком-то другом!

      – Ладно, иди. – Белка остановилась.

      Оказывается, мы пришли к двери серого каменного здания, по сравнению с остальными корпусами очень даже скромных размеров. Разве что дверь гигантская, почти ворота. Огромная, из темно-красного дерева, из несколько раз наложенных друг на друга досок.

      – Фух, – выдохнула я и потянулась к блестящей круглой ручке.

      – Давай, ждем в общаге. И не волнуйся, все будет хорошо, – успокоила Лелька.

      Я кивнула и уверенно вошла. Моей целью было изучить группу на предмет суженого, но не удалось. Оказалось, в группе всего полторы дюжины студентов, причем все девицы, кроме двух парней, но те по росту не подходили.

      Ну вот, так просто.

      Мы познакомились, и началось занятие. Для группы – повторное, для меня – новое, по классификациям существующих в этом мире знаний. Оно делилось на колдовское и природное, или на человеческое и божественное, или на благостное и противное естеству.

      Наша наука была бы у них отнесена к природным знаниям без божественной сути и колдовской силы. Наверное, если я правильно поняла суть.

      В общем, к концу занятий я совсем запуталась. Тут все иначе, голова пухла от обилия новых определений. От высшей математики перейти к делению на божественное и колдовское… непросто. Так что в общежитие я брела как в воду опущенная.

      АТМа была построена в саду. Натурально между зданиями свободно росли деревья, причем явно росли изначально, а уже между ними проложили дорожки – протоптали тропинки и засыпали мелким камнем. Местами поставили лавочки, чтобы было где присесть. Наверное, летом тут здорово: все скрыто от посторонних глаз, зелено и отдохнуть приятно. Однако сейчас деревья голые, сквозь них окрестности как на ладони.

      Раздался взрыв хохота, и я невольно обернулась.

      Большая компания студентов расположилась на лавках, стоявших вокруг плоского куста. Там были и девушки, и молодые люди. Многие вполне подходящего моему расследованию роста. Но сейчас, в одиночестве, без Белки и Лельки, рассматривать посторонних было как-то неловко. Они болтали и смеялись, и меня влекло к ним, в ту сторону. Ноги так и тянули, но я не могла позволить себе подойти.

      Пусть я прожила одна всего полтора года, но нужным чутьем обзавелась. Эта компания была не из простых студентов, это верхушка, элита. Наверняка папочкины дочки и сыночки. На большинстве девушек – пышные шубки вместо плащей, на парнях – дубленки с роскошным мехом, да и чувствуют они себя слишком свободно. Голос то и дело повышают, пыжатся, друг перед другом выступают… В общем, сразу видно, что они ничего не боятся и делают что хотят.

      К таким нельзя просто подойти и познакомиться. Если они посчитают, что ты не стоишь внимания, житья потом не дадут, изводить станут. Девушки, кстати, наверняка из того блока на третьем этаже, что для богатых. Их там всего несколько жильцов на половину этажа в огромных