Блондинка за левым углом. Галина Куликова

тоже тебя люблю, – поспешно сказала Лайма. – Но на меня возложена слишком важная миссия, чтобы подгонять ее под мои личные интересы.

      – Боже, но кто на тебя эту миссию возложил?! С какой стати?

      Лайма посмотрела ему прямо в глаза, израсходовав все имеющиеся у нее запасы честности.

      – Однажды меня вызвали к ректору – я тогда преподавала английский в вузе – и попросили о помощи. Люди из одной правительственной организации. Ну, ты понимаешь…

      – Ты могла отказаться!

      – Не могла. В кабинете ректора сидел… замминистра обороны.

      – Ты не военнообязанная!

      – Но там был наш президент… в смысле – президент страны, – быстро внесла коррективы Лайма. – Президент лично попросил меня о помощи. И ободряюще похлопал по плечу. Ты бы смог отказать своему президенту?

      – Как президент попал в вуз? – с подозрением спросил Шаталов, не зная, как реагировать на подобное заявление. Возмутиться? Но правда иной раз выглядит невероятно глупой и совершенно несерьезной.

      – Он приехал тайно. Потому что дело секретное. Теперь ты понимаешь, что я и так рассказала тебе слишком много?

      – Это связано с оружием? – понизил голос Шаталов. – С космическими исследованиями?

      Лайма отхлебнула из чашки и серьезно кивнула:

      – С оружием. И с космическими исследованиями. То есть с исследованием космического оружия. Но учти – я тебе ничего не говорила.

      – Что ж, – Шаталов одним глотком прикончил кофе, хлопнул ладонями по столу и встал. – Значит, я совершенно напрасно спасал твою сумку.

      Лайма поежилась, вспомнив о досмотре. Если бы у нее нашли пистолет, вот это был бы номер!

      – Кстати, как ты оказался в аэропорту? – спохватилась она.

      – Совершенно случайно. Должен был встретить коллегу. Мне позвонили, едва ты вышла из офиса. Однако только что выяснилось, что коллега перенес вылет на завтра. Ну, что ж? Я поеду, пожалуй. Не стану путаться у тебя под ногами. – С этими словами он взял купленную им сумку, засунул ее под мышку и удалился.

      В тот момент он действительно решил уехать. Лайма поцеловала его в щеку крепким товарищеским поцелуем – никаких нежностей на людях! – и пообещала позвонить завтра.

      Однако, добравшись до выхода, Шаталов неожиданно передумал. Не случится ничего страшного, если он останется тут и немного понаблюдает издали. Ему хотелось своими глазами увидеть, как Лайма будет спасать родину. Сказать по правде, самое жестокое мужское желание – это овладеть информацией.

      Лайма еще некоторое время сидела за столиком кафетерия и рассеянно отхлебывала из чашки. Потом посмотрела на часы, извлекла из кармана пакетик, вытряхнула на ладонь какую-то маленькую фитюльку, похожую на боб, и аккуратно вставила себе в ухо. После чего достала кошелек, заставив Шаталова покраснеть от стыда, – он только теперь сообразил, что забыл расплатиться. Поднялась, кивнула официанту, вышла из кафетерия в зал и направилась прямо к толпе репортеров, которые уже заметно потеснили всех