Компот из запретного плода. Дарья Донцова

в руке. Неожиданно глаза начали слипаться, и я мирно заснула под натужное завывание ветра в каминной трубе.

      Глава 2

      В доме полыхал огонь. Тревожный звук похоронного марша бил по ушам, я вскочила и тут же опять шлепнулась на подушку: все ясно, нет никакой беды, тепло исходит от питбуля Банди, который прижался к хозяйке своим горячим боком. Я просто задремала в гостиной, а роль отвратительного оркестра исполняет телефон Дегтярева. Рука потянулась к мобильнику, но он уже заткнулся, я закрыла глаза, но заснуть не удалось – ожил домашний аппарат.

      Блям-блям-блям…

      Я схватила трубку.

      – Слушаю.

      – Можно Сашу?

      – Вы не сюда попали.

      Ту-ту-ту.

      Тело снова вытянулось на диване, рука включила торшер. Надо же, только семь часов вечера, а темнота такая, будто полночь пробило. В доме тишина. Зайка, Аркадий и Маня еще не вернулись из города, а Ирка, очевидно, отправилась в свою комнату смотреть телик. Ну и чем мне заняться? Попить чаю или поужинать?

      Блям-блям-блям! – заорал телефон.

      – Слушаю, – сказала я.

      – Можно Сашу? – спросил все тот же нервный женский голос.

      – Девушка, вы опять ошиблись.

      – Я не девушка, – взвизгнула собеседница, – и вообще, это какой телефон?

      Я невольно улыбнулась – ну зачем сообщать всем, что потеряла невинность, хотя, скорее всего, дама имела в виду нечто другое. Проявлю вежливость, скажу номер. Услыхав названные цифры, незнакомка обозлилась окончательно.

      – Что вы мне голову морочите?!

      – Простите, это вы сюда звоните, – отбила я нападение, – а я сижу себе спокойненько у камина.

      – Сашу позови!

      – Тут таких нет.

      – Дегтярева!

      – Александра Михайловича? – изумилась я.

      – Ну!

      – Он уехал.

      Не знаю, по какой причине, но никто и никогда не зовет полковника Сашей. В нашей семье у него есть прозвище, которое произносится, как правило, за глаза. Ну согласитесь, не слишком корректно называть человека в лицо «старым мопсом», но именно это выражение употребляет большинство домашних, влетая в особняк. Не далее как вчера Аркадий, стаскивая в прихожей ботинки, поинтересовался у Ирки:

      – Кто на месте?

      – Дарья Ивановна, – сообщила домработница.

      – А старый мопс? – продолжил Кеша. – Отойди, Хучик, не о тебе речь, ты-то у нас пока молодой.

      Иногда мне кажется, что полковник знает, какое прозвище дали ему гадкие дети, один раз Маня ворвалась в столовую с воплем:

      – Кто пролил на мопса чернила?

      Дегтярев, читавший в кресле газету, поднял голову и спокойно ответил:

      – Никто, я абсолютно чистый.

      Маруська слегка покраснела и быстро перебила полковника:

      – Так не о тебе речь, а о Хучике.

      – А-а-а, – протянул Александр Михайлович и снова углубился в чтение.

      Но Сашей его не зовет никто, даже я. Правда, раньше Манюня