Рассказы. Мои первые рассказы. Виктория Мингалеева

-3

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Близнецы

      РАССКАЗ

      Написан в 2015 году

      ***

      – Папа это не справедливо. Свете ты покупаешь уже третий телефон за полгода, а я со старым хожу. Почему папа?

      — Милая прости, но ты же знаешь. У неё недавно умерла мать твоя мачеха. Я должен окружить её любовью. Она не должна чувствовать себя лишней в нашей семье. Не должна чувствовать себя одинокой. Пойми её. Вы же сёстры хоть и сводные.

      – У меня тоже нет мамы, но обо мне ты так никогда не заботился. Я может быть, тоже хочу гулять до утра и встречаться с мальчиками? А не сидеть за книгами с утра до вечера, чтобы подготовиться к вступительным экзаменам в институт как мама хотела. Она мечтала, что я стану хирургом и спасу много жизней. Но это её мечта, а не моя.

      С грустью сказала девушка.

      – Вероника, пойми, я растил тебя один 8 лет, а тут недавно узнал, что у меня есть ещё одна дочь – Светочка. Но это не значит, что я люблю тебя меньше. Я же не ушёл из семьи и жил с вами, а Марина Сергеевна растила Свету одна почти в нищете.

      – Да. Ничего себе нищета.

      Думала Вероника.

      — Самокат, велосипед мопед машина. Ей – все, а мне – ничего. Ненавижу!

      — Хорошо папа, но у меня один вопрос. Сколько ещё времени мы будем жить у тёти Нины на даче?

      — Думаю, до конца лета.

      — А почему так долго? Как же наша квартира? Кто будет ухаживать за Барсиком?

      — Соседка присмотрит. И если хочешь, можешь сегодня поехать на квартиру вместе со Светой чтобы забрать вещи.

      — Ах да, совсем забыла, наша принцесса всё ещё спит. Ничего что время уже час дня. Поговори с ней папа!

      — Хорошо поговорю, но только вечером когда приеду из города. А ты иди пока разбуди Свету, поешьте вместе, а потом на автостанцию. Вот деньги на билеты.

      И протянув, дочери 100 р. вышел из кухни.

      Раньше они жили в деревне Малиновка по соседству с тётей Ниной. Но потом дачу пришлось продать. И вот уже 8 лет Вероника не видела родной деревни.

      Ещё раз, осмотрев кухню, не осталось ли где-нибудь невымытой посуды, поднялась наверх по лестнице и постучала в дверь комнаты сестры. Никто не отозвался.

      — Света, вставай, надо ехать в город за вещами. Папа сказал, что мы будем жить здесь до конца лета.

      — До конца лета? Я не согласна. Что я буду делать в этой дыре? Здесь же нет сотовой связи и интернета. Это просто кошмар! Что есть поесть? Я голодна как волк.

      — Спускайся. Яйца с колбасой пожарю, как ты любишь.

      — Ладно, Ник.

      Через минуту за дверью послышались шаги, и Вероника спустилась на кухню. Разбив в сковородку два яйца и отрезав пару ломтиков варёной колбасы она, стоя у плиты, стала ждать пока придёт Света. Как всегда неотразимая высокая белокурая девушка в серых джинсовых шортах и малиновой майке зашла на кухню.

      — Садись, ешь через полчаса автобус. Папа дал мне денег на билеты.

      — Может, ты одна съездишь, Ник? А то мне ещё к Маринке зайти надо. Она обещала показать мне каталог косметики и бижутерии. Скажу папе, сколько стоит и он мне купит.

      — Купит, купит.

      Думала Ника.

      — Тебе все, а мне ничего.

      – Садись, ешь.

      Сквозь зубы процедила Вероника. Она уже начала злиться, чем очень забавляла Свету.

      А она только того и ждала. Вывести Нику из себя, а потом сказать отцу, что они снова поссорились и попросить в качестве компенсации за испорченные нервы пару тысяч. Она знала, что он чувствует себя виноватым перед ней за смерть матери и мастерски этим пользовалась. Безграничная свобода, гулянки, выпивка, сигареты, подарки, парни, и, это далеко не весь список её проделок за день. Света с призрением посмотрела на сестру, взяла тарелку с яичницей и перевернула её на пол.

      – Я люблю глазунью, а ты даже яйца в сковороду разбить не можешь нормально. Хотя, что с тебя взять – деревня неумытая? А ещё телефон новый просишь у папы. Зачем тебе сенсорный-то? Ты даже в кирпиче не разберёшься, дура.

      — Так ещё одно слово и я звоню отцу!

      — И что он меня сделает? Отругает? Ну и пофиг жалоба и плакса.

      В глазах Ники появились слёзы.

      — Не смей так со мной разговаривать я старше.

      — На полгода? И что? Ты кто такая чтобы я тебя слушалась? Ты мне никто. И то, что мы с тобой сёстры – только стечение обстоятельств. Умойся, а то опять слёзки на колёсках. И вымой пол, пыльно.

      И Света сделав себе бутерброд пошла к двери.

      – И ещё кое-что. Папа