И. Полетаев, служивший швейцаром. Повесть. Мария Бушуева

из глубинки, может прийти в литературу свежий Колумб, явиться новый гений!

      – Колумб? – проходя за ней в кабинет, обрадовался он, и в сердце его бешено застучали копыта белого коня.

      Кабинет больше смахивал на будуар: какие-то виньеточки, вазочки, салфеточки, розеточки, картиночки, цветочки были в нем щедро и цветасто рассыпаны, но преобладали тона голубые и сиреневые.

      – Коньяк? Кофе? Ликер? – Драматургиня, продолжая показывать фарфоровые зубы, уселась в кресло перед крохотным столиком, возвышающимся на восьми попарно переплетенных деревянных женских ножках и усыпанном множеством амурчиков, шаловливо проступающих сквозь полировку.

      Не напейся, предупредил Полетаева внутренний голос. Не напьюсь, не бойся, брат.

      – Рюмочку ликера, если можно.

      – У меня все можно, милый, – подмигнула ему она.

      Господи, пронеси, опять произнес внутренний голос.