Многосказочный паша. Фредерик Марриет

и очень похожи одна на другую, вскружили головы многим кавалерам. Двое из них одержали верх над прочими. Дону Пересу удалось снискать благосклонность Эмилии, а дон Флорес похитил сердце живой Терезы.

      Однако донна Изабелла ни за что на свете не хотела расставаться со своими племянницами, а так как серенады, которые доходили до ушей ее каждую ночь, открыли, что кое-кто уже успел снискать благосклонность ее любимиц, то она и вернулась в Севилью еще раньше, чем предполагала.

      Хотя никто из них не удостоил меня своего доверия, однако я смекнул, что тут что-нибудь да кроется. Я был умен не по летам и потому, несмотря на догадки, ничем не обнаруживал того ни перед моей госпожой, ни перед молодыми доннами.

      Прошло уже четыре недели со дня приезда нашего в Севилью, как однажды донна Эмилия подозвала меня к себе и спросила:

      – Педро, можешь ли ты хранить тайну?

      – Конечно, – отвечал я, – если только мне за то заплатят.

      – И что бы такое могло заставить тебя молчать, плутишка?

      – От вас – один только поцелуй, – отвечал я.

      Она засмеялась, погрозила мне пальчиком, потом поцеловала меня и сказала, что вслед за вечерним колоколом явится под окном мужчина, и я вручу ему записочку, которую дала она мне. В назначенный час выглянул я за дверь и увидел под окном одного кавалера. Я начал с ним говорить.

      – Сеньор! – воскликнул я. – Чего ждете вы от одной хорошенькой особы?

      – Записки, душечка! – отвечал он.

      – Вот вам она, – сказал я, вынимая ее.

      Он всунул мне в руку дублон и скрылся. Золото любил я, но другая плата была для меня еще приятнее. Я положил деньги в карман и вошел в дом. Лишь только успел я войти в приемную, как донна Тереза сказала мне:

      – Педро! Я искала тебя. Можешь ли ты хранить тайну?

      – Без сомнения, если мне за это заплатят, – отвечал я, как и в первый раз.

      – И что может удержать твой язык от болтовни?

      – От вас – поцелуй, – отвечал я.

      – О, душка! Двадцать раз готова я поцеловать тебя.

      И она на деле исполнила свое обещание, ее поцелуи чуть-чуть не задушили меня.

      – Внизу дожидается один сеньор записки, которую ты и передашь ему.

      Я взял записку, и когда вышел, увидел, в соответствии со словами донны Терезы, одного кавалера.

      – Сеньор, – сказал я, – вы ждете письма от одной прекрасной дамы?

      – Ты отгадал, дружок, – отвечал он.

      Я вручил ему записку, он сжал ее в руке и хотел удалиться.

      – Сеньор, – сказал я, – хотя благосклонность моей госпожи не может быть куплена ничем, но все-таки ваша связь не может обойтись без золота. Вам оно необходимо, а так как вы бедны, то вот вам один золотой. – И я протянул к нему руку с дублоном, который получил от другого кавалера.

      – О, маленький хитрец, – сказал он, – ты мстишь мне за мою недогадливость. На, возьми!

      И он всунул мне в руку четверть дублона и поспешно удалился. Я вернулся домой и отправился