Кроваво-красные цветы ненависти. Наталья Путиенко

>

      Белое платье, белая фата… В руках букет, состоящий из белых роз и лилий… Это самые любимые её цветы. Она стоит у дверей регистрационной конторы и ждет своего принца на белом коне. Часы давно уже пробили полдень и несколько раз выходила милая женщина, чтобы поинтересоваться, когда можно начинать… Она нервно мнет красную ленту, которой перевязан свадебный букет, а в глазах стоят непрошеные слезы…

      Девушка изо всех сил утешает себя мыслью, что ОН застрял в пробке, даже хватается за неё, как утопающий за соломинку, но время идет, а ЕГО все нет и нет… Гости недоуменно перешептываются и пожимают плечами, а она старается не обращать внимание на сочувственные взгляды окружающих…

***

      – Леся, дочка, ну сколько можно сидеть там и плакать? Выходи к нам, мы накрыли на стол, папа принес твои любимые эклеры… – голос мамы приглушенно звучал из-за двери.

      Я ничком лежала на кровати, изредка поднимая руку с фотографией, лишь для того, чтобы в очередной раз прошипеть: «Ненавижу…». Плюшевый медвежонок, подарок Максима на день рождение, выпотрошенный валялся среди белого пуха подушек и обрывков свадебного платья. Приступы ярости и обиды, накатывающие на меня, доводили до беспамятства. В комнате царил жуткий беспорядок, на полу, помимо умерших не своей смертью подушек, валялся различный хлам. Изорванные книги, лохмотья, бывшие когда-то личным дневником, совместные фотографии… Все, что имело хоть какое-то отношение к нему, погибло от руки своей хозяйки. Слез уже не было, осталась лишь дикая усталость и опустошенность, а в глубине души прорастали семена, готовые со временем превратиться в кроваво-красные цветы ненависти.

      Одинокая мысль, которая упорно пыталась прокрасться в сознание, напоминала стремительного воробья, который подпрыгивает в сторону кормушки, но тут же отпрыгивает обратно, ведь сомнение – это великая вещь! Я не обращала внимание на окружающую обстановку, мне требовалось принять решение, которое должно было изменить всю мою жизнь.

      Настойчивый стук в двери придал решимости. Резко сорвавшись с места, я достала свою спортивную сумку и в спешке начала собирать вещи. Проверив документы, деньги и кредитки, чтоб не забыть ничего из этого, стала одеваться. Через полчаса я была в полной боевой готовности, а в голове крутилась только одна мысль – бежать!

      – Мама, ничего не спрашивай! Я считаю, что так будет лучше! – прямо в лоб выпалила я удивленной матери.

      – Но… Дочка, ты куда собралась?

      – Куда глаза глядят!

      – Не пущу! Трупом на пороге лягу, но тебя не отпущу!!!

      – Мам! Не начинай, я тебя прошу! Со мной все будет хорошо, я у тебя уже большая девушка! – бережно отодвинув мать, я стрелой промчалась в сторону выхода.

      На улицу опускался жаркий летний вечер. Воздух был пропитан гарью и смогом автомобилей, которые как неугомонные носились по городу в этот час. Родной город… Это было тем местом, куда я всегда стремилась, здесь происходили все ключевые моменты моей жизни, и именно сюда постоянно возвращалась память. Теперь он стал мне чужим, больше не возникало того нежного трепета перед каштановой аллеей, больше не будоражил шум морского прибоя, доносящийся даже до моего дома. Нет, теперь мечты устремились в горы, подальше от всех.

      В мыслях я воскрешала свои детские поездки, эдакие маленькие путешествия, в Крым. Мутное Азовское море не шло ни в какое сравнение против кристально чистой воды Черного. Горные вершины, грозно возвышаясь над селами и городами, так и манили своим величием, сулив смельчакам захватывающие приключения. Рядом с этими красавицами в крови начинал бурлить адреналин, предчувствие опасности приятно щекотало нервы, а подсознание так и толкало на безрассудные поступки.

      Покопавшись в воспоминаниях, я воскресила образ затерянного пещерного городка, расположенного высоко в горах. Несмотря на то, что городок этот давно нашли, археологи его уже исследовали и теперь это была своеобразная достопримечательность, я понимала, что там осталось много неразгаданного и таинственного. Именно туда и стала держать свой путь…

      С самого детства я не очень любила поезда. Огромная махина, скользящая по рельсам, душные купе и туалеты в конце коридора – все это навевало тоску на меня, но сейчас выбирать не приходилось. Мерное постукивание баюкало, заставляя валиться на жесткую, неудобную полку. Грозная проводница, прохаживаясь по коридору, принюхивалась. Таким образом безошибочно вычислялись все пьющие и курящие граждане, которым делали недвусмысленные намеки на расправу. Прикрываясь буквой закона, проводницы нередко аккуратно прятали в карман сложенные бумажки разных номиналов и тактично закрывали глаза на безобразие, творящееся вокруг.

      Иногда можно было услышать приветственный гудок идущего навстречу поезда. Глядя в окно, я пыталась различить что-либо – может, в вагоне едет такая же одинокая девушка и пытается разглядеть что-нибудь? А может она вовсе не одинока и сейчас спешит к кому-то, кто ждет её… Прозрачная слеза медленно покатилась по щеке. Смахнув её рукой, я вытянулась на полке. Ехать