Одесский дневник 2015–2016. Взрывная волна. Борис Херсонский

бы под ружье, отучил-отлучил от инцеста,

      рассказал бы про вечную жизнь, которая там, в земле

      не копошенье червей и хрустящих личинок,

      а та, за которую в келье молится инок,

      и та, что нетленной звездою горит во мгле.

      И кто б объяснил, что вера – игра без правил,

      Господь вопрошает Себя: за что Ты Меня оставил,

      и самозабвенный художник сам себя позабыл.

      И самозабвенные воины – пика да алебарда,

      и самозабвенен бросок безумного авангарда,

      что рвется вперед, врагу открывая тыл.

      13 июля 2015

      «В этом краю за битого двух небитых дают, а то и трех…»

      В этом краю за битого двух небитых дают, а то и трех,

      а после бьют небитых, чтоб они поднялись в цене.

      А на троне сидит там царь Стручковый Горох,

      а в стручке царевны-горошинки сидят рядком в глубине.

      И хорошо человеку жить при Горохе-царе,

      правда, пучит живот и трещишь, а если не бит, то бьют,

      потому что пучит всех верноподданных об этой поре,

      потому что за битого двух или трех небитых дают.

      И в каждой хате зыбка цепная подвешена к потолку,

      и рыбка златая в каждом колодце живет,

      а в каждой зыбке – жирный младенец, прибыль в нашем полку,

      и у младенца тоже с гороха пучит живот.

      И высокоудойная мамка песню поет сынку

      о царе-Горохе, от которого мальчика понесла,

      и мальчик вырастет крепким и обрадуется пинку,

      потому что после пинка цена его возросла.

      И поведет его, возросшего, постаревшая мать

      на невольничий рынок, под стеклянными крышами корпуса,

      будет битого сына на двух небитых менять,

      а из глаз ее бабья слеза – Божья роса.

      16 июля 2015

      «Еще твоя жизнь может показаться чем-то…»

      еще твоя жизнь может показаться чем-то

      напоминающим живопись кватроченто

      без доски без золотого фона

      без предвечного Бога и предсмертного стона

      и еще твоя жизнь может показаться и скрыться

      или быть грудой хлама в котором приятно рыться

      вдруг что-то мелькнет блеснет на мгновенье

      не менее чем ничто не более чем дуновенье

      и еще твоя жизнь и вообще как тебе на свете

      все что нужно держать в узде или держать в секрете

      от греха подальше сохранней от сглаза

      нескладнее чем в стихе слишком длинная фраза

      и еще городской пейзаж кривой переулок

      пуст и утренний воздух влажен и гулок

      и еще страна канатный завод первая смена

      пивной киоск на углу высокая пена

      17 июля 2015

      «Апокриф – незаконный полукровок…»

      Апокриф – незаконный полукровок

      от святости и вымысла: неловок,

      никак не может втиснуться в канон,

      пролезть в догмат, вписать кого-то в святцы,

      взлететь, над колокольнею подняться

      и сверху слушать колокольный звон.

      Но