Вещь. Анна Драницына

Наборщики, к коим относилась Арина, отсматривали материалы и переводили все происходящее на экране в текстовые файлы. Обычно это были студенты ГКЦ, которые после учебы подрабатывали. А писатели (или, как их многие называли, стаф) переписывали текст с экранов от руки. Это были самые забитые и малооплачиваемые работники. Они сидели в подвале, и Арина редко с ними встречалась. Многие работали просто за еду и были счастливы иметь теплое, безопасное место в течение дня.

      Иногда агенты приносили в отдел винчестеры или флешки, найденные на улице или конфискованные у горожан (вышел приказ, согласно которому все граждане должны были сдать любые электронные носители в ГКЦ), с которых специалисты отдела высоких технологий по крупицам восстанавливали информацию. Почти не осталось DVD-носителей, загадочным образом они все были поцарапаны, будто по ним прошелся один гигантский коготь. Арина и прочая гэкацэшная молодежь уже привыкла к тому, что фильмы можно почитать. Они советовали друг другу те или иные расшифровки, обменивались ими. Но делать это можно было только в нерабочее время. Носители для расшифровок они брали в хранилище, а некоторые материалы, особенно научного содержания, иногда приносили сами горожане. В отделе наборщиков Арина и еще несколько десятков людей сидели и писали расшифровки видеофильмов, телевизионных сюжетов, передач и даже концертов. Все это тщательнейшим образом систематизировалось и снова отправлялось в хранилище. Если вдруг находилась потерянная часть фильма или сюжета, то папка с его именем извлекалась обратно и дорабатывалась. Как им объясняли, это делалось на тот случай, если компьютеры и телевизоры вообще исчезнут с лица земли, и тогда людям останутся хотя бы важные информационные записи. Арина знала, что эти записи раньше назывались «монтажные листы». Иногда она думала о том, что, возможно, лет через сто люди по этим листам сделают один большой фильм. Он будет длиться целый год, и в нем будет абсолютно все – любовь, война, предательство, смерть, убийство, ревность, ужасы, юмор, – все, что когда-либо происходило с человечеством. И вот, когда просмотр закончится, в зале включат свет, оставшиеся на Земле люди оглядятся вокруг и наконец задумаются о том, что же с ними произошло. Увлекаясь историями, она не замечала, как пальцы порхают по клавиатуре, стараясь максимально точно передать дыхание прошлого. Часы пролетали, как секунды, и Арина обычно приходила в себя лишь в момент, когда раздавался гудок отбоя. Пора было идти домой. В пустую стылую квартиру, где последние три года она жила совсем одна. Прошлое, которое проходило сквозь нее и выливалось в неровные строчки текста на блеклом мерцающем мониторе, было полно событий и переживаний, драматических ситуаций и трагедий. Настоящее же было суровым и довольно скучным.

      Три дня назад, двигаясь быстрым шагом вдоль набережной Макарова, Арина гадала – включат в доме свет или нет. Скудный отблеск от двух прожекторов, установленных на здании Биржи, освещал часть набережной. Этого вполне хватало, чтобы сносно видеть