Дживс и феодальная верность. Дживс готовит омлет. На помощь, Дживс! Держим удар, Дживс! (сборник). Пелам Вудхаус

Далия зовет меня, чтобы я немного взбодрил нашего знакомца Перси Горринджа, который у них там завелся.

      – Вот как, сэр? Тогда, может быть, вы позволите мне на той неделе съездить на один вечер в Лондон?

      – Конечно, Дживс, конечно. Собираетесь поразвлечься?

      – В клубе «Ганимед» состоится ежемесячный банкет, сэр. Меня попросили занять кресло председателя.

      – Занимайте, разумеется. Вы более чем достойны этой чести.

      – Благодарю вас, сэр. К исходу дня я вернусь.

      – Вы выступите с речью, я полагаю?

      – Да, сэр. Без речи председателя какой же банкет?

      – Не сомневаюсь, что они у вас все будут кататься от смеха. Да, чуть не забыл. Тетя Далия просила меня привезти ее ожерелье. Оно в мастерской «Эспиналь» на Бонд-стрит. Не могли бы вы утром за ним зайти?

      – Разумеется, сэр.

      – И вот еще что, я чуть было не упустил вам рассказать. Ту тысячу фунтов Перси все же раздобыл.

      – Неужели, сэр?

      – Нашел себе благотворителя. Интересно, кто этот простофиля?

      – Да, сэр.

      – Глупец какой-нибудь.

      – Несомненно, сэр.

      – Тем не менее – вот. Только подтверждает слова покойного Барнума[26], что простофили родятся каждую минуту.

      – Вот именно. Это все, сэр?

      – Да, это все. Доброй ночи, Дживс.

      – Доброй ночи, сэр. Утром я упакую вещи.

      Глава 9

      К вечеру следующего дня, после приятной поездки по живописной сельской местности, я завернул в ворота Бринкли-Корта и, выйдя из своего двухместного «бентли», пошел уведомить хозяйку о нашем прибытии. Я нашел тетю Далию в кабинете, или «логове», где она проводила досуг за чашкой чаю и романом Агаты Кристи. Когда я предстал перед нею, она бросила на мои усы мимолетный взгляд, правда, вздрогнула, как нимфа, которую застали за купанием, и пробормотала: «И это лицо, которое останавливало тысячу башенных часов?»[27], а так никаких замечаний не отпустила. Возможно, сберегала на будущее.

      – Привет, рептилия, – сказала она. – Так ты, стало быть, приехал?

      – Приехал, – подтвердил я, – волосы в косице и застегнутый на все пуговицы. Рад вас приветствовать, престарелая родственница.

      – И я тебя, безмозглая твоя голова. Ожерелье мое ты, конечно, забыл привезти?

      – Совсем даже нет. Вот оно. То самое, что дядя Том подарил вам на Рождество, верно?

      – Верно. Ему нравится, когда я надеваю его к обеду.

      – Кому же не понравится, – галантно отозвался я. Вручив драгоценность, я закусил тостом с тетиного стола. – Ну-с, приятно снова очутиться под старым родным кровом. За мной моя прежняя комната, надеюсь? А как вообще дела в Бринкли-Корте и окрестностях? Как поживает Анатоль?

      – Прекрасно, как всегда.

      – У вас шаловливое выражение лица.

      – Я чувствую себя неплохо.

      – А дядя Том?

      По ее цветущему лицу пробежала тень.

      – Том все еще не в духе, бедняжка.

      – Из-за Перси?

      – Ну

26

Финеас Тейлор Барнум (1810–1891) – американский шоумен, «отец» рекламы.

27

Переиначенная фраза из трагедии Кристофера Марло «Доктор Фаустус», где говорится о Елене Прекрасной, чья красота отправила в плавание тысячу кораблей.