Зеркало Рубенса. Елена Селестин

было.

      – Подождем.

      Карлтон со своей новой трубкой устраивался в кресле то так, то эдак, и было заметно, что процесс курения ему очень нравится. А Тоби голландская мода пускать дым казалась нелепой.

      – А как ты думаешь, Тоби, по какой причине Балтазар Жербье ходит ко мне и что-то вынюхивает, пытается выспросить про Рубенса?

      – Не знаю, патрон. Жербье со мной не разговаривает. Я для него слишком незначителен.

      – Жербье, между прочим, помог получить привилегии на печать гравюр и не постеснялся попросить меня дать Рубенсу понять, что именно благодаря Жербье документ был подписан у Оранского. Понимаешь? Он не только разнюхивает что-то, но явно жаждет познакомиться с мэтром. Ты должен постараться вспомнить еще раз все важное, что видел в Антверпене, – в чем выгода голландцев? Я тут придумал хитрость: давай пригласим Жербье, нальем элю покрепче и добьемся, чтобы он сам задавал вопросы о Рубенсе. Так узнаем, что именно интересно Оранскому.

      – Вам не кажется, сэр, что в итоге мы сами выболтаем все, что знаем? Да еще и даром накормим прожорливую рожу, – возмутился Тоби. Он и сам любил поесть.

      – Начинаешь соображать, малец. – Карлтон задумчиво затянулся и выпустил большое облако дыма, хотя комната и так уже напоминала поле битвы после взрыва пороховой бочки. Карлтон внимательно вглядывался в дым, будто видел в его кольцах важные знаки.

      – Может, нагородить ему ерунды? – предложил Карлтон глубокомысленно.

      – Наврать с три короба, сэр? И чего мы этим добьемся, по-вашему?

      «Увлекся заразой здесь, в Голландии, – глаза Тоби слезились, – дым ему плохо на голову действует. Недаром наш король написал целый трактат о вреде табака, будто специально для Карлтона! Там так и сказано: американский табак затормаживает сознание и заставляет человека предаваться праздности».

      – Я все же полагаю, – Тоби нарочно надрывно закашлялся, – что интерес голландцев денежный. У них ведь всегда есть торговый интерес…

      – Не умничай, малец. У меня есть для тебя две новости. Первая: секретарь Арунделя, Верчеллини, сейчас в Антверпене, он написал мне оттуда. Так вот, Верчеллини удалось убедить ван Дейка поступить на службу к нашему королю и переехать в Лондон. Представляешь, ван Дейк согласился!

      – Ничего себе! Так быстро. – Тоби стало обидно, что не он устроил столь важное для Британии дело.

      – Он правильно решил, молодец, – прокряхтел Карлтон, давясь дымом трубки. – Рубенс всегда будет зажимать ван Дейка, если тот останется в Антверпене. Для нашего короля нанять ван Дейка вместо того, чтобы покупать картины Рубенса, – все равно что получить пару рук вместо пары перчаток. С Рубенсом тяжело иметь дело. Да и дорого. Ведь как он мне написал?

      Карлтон взял со стола бумагу и стал читать:

      «…Согласно моему обыкновению очень искусный мастер помог мне закончить пейзажи, чтобы картины больше понравились Вашей Милости; даю честное слово, что до остального никто не дотронулся…»

      – Нет, не здесь, другое. Вот оно:

      «…В