Лицо в зеркале. Дин Кунц

от двери Киснера, изобразив крайнее раздражение. Провел рукой по мокрому от дождя лицу, потом по волосам. Покачал головой. Посмотрел направо, налево.

      Когда Этан позвонил в квартиру 2Б, яблочный человек распахнул ее сразу, даже не воспользовался предохранительной цепочкой.

      В жизни Райнерд оказался даже симпатичнее, чем на видеозаписи камеры наружного наблюдения, сделанной ночью и в дождь. Чем-то он напоминал Бена Эффлека, киноактера.

      А многочисленные поклонники Энтони Перкинса сказали бы, что в нем есть кое-что и от их кумира. Скажем, напряженность уголков рта, пульсирующая жилка на правом виске, а особенно мрачный блеск глаз, предполагающий, что их обладатель может сидеть на метамфетамине, во всяком случае, использовать этот препарат для поднятия настроения.

      – Сэр, – начал Этан, когда дверь только открывалась, – извините, что беспокою вас, но мне просто необходимо связаться с Джорджем Киснером из квартиры 2Д. Вы знаете Джорджа?

      Райнерд покачал головой. Шея у него была бычья. Должно быть, он проводил немало времени на силовых тренажерах.

      – Мы с ним здороваемся и спрашиваем друг друга, какая будет погода, – ответил Райнерд. – Не более того.

      Поверив Райнерду на слово, Этан продолжил:

      – Я – его брат. Рики Киснер.

      Ложь могла сойти за правду, при условии, что Киснеру было от двадцати до пятидесяти.

      – Наш дядя умирает в медицинском центре Калифорнийского университета, – продолжал лгать Этан. – Врачи говорят, что долго он не протянет. Я звоню Джорджу по всем номерам. Он мне не отзванивается. И теперь вот не открывает дверь.

      – Думаю, он в отъезде, – ответил Райнерд.

      – В отъезде? Он мне ничего такого не говорил. Вы знаете, куда он мог поехать?

      Райнерд покачал головой.

      – Позавчера вечером, когда я возвращался домой, он выходил из подъезда с небольшим чемоданом в руке.

      – Он сказал вам, когда вернется?

      – Я только сказал ему, что, похоже, будет дождь, и на том мы расстались.

      – Он очень любит дядю Гарри, мы оба любим, и расстроится, узнав, что не смог попрощаться с ним. Может, я смогу оставить ему записку, чтобы он увидел ее сразу по приезде?

      Райнерд просто смотрел на Этана. Теперь артерия запульсировала у него на шее. Мозг, подхлестнутый метом, усиленно думал, но метамфетамин, ускоряя мысленные процессы, отнюдь не помогал ясности мышления.

      – Дело в том, что у меня нет ручки, – добавил Этан. – Да и бумаги тоже.

      – О, конечно, у меня все есть, – ответил Райнерд.

      – Мне не хотелось бы доставлять вам лишние хлопоты…

      – Пустяки, – и Райнерд отвернулся от открытой двери, пошел за ручкой и бумагой.

      Оставленный в дверях, Этан решил заглянуть в квартиру. Ему хотелось побольше узнать о гнезде Райнерда.

      И в тот самый момент, когда Этан уже поднял ногу, чтобы нарушить право собственности и переступить порог, Райнерд остановился, оглянулся.

      – Заходите. Присядьте.

      Получив приглашение,