величайшему сожалению, оказался и Адольф Гитлер, из-за чего в ГДР Фридриха II объявили тираном, предтечей милитаризма и реакционером, который не принес своему народу ничего, кроме горя и несчастья. А Карл Маркс, чьи труды, как известно, заменили коммунистам Священное Писание, в своей статье «Подвиги Гогенцоллернов» написал о Фридрихе II так: «Творец патриархального деспотизма, друг просвещения с помощью розги»
[5]. Неудивительно, что в ГДР он был посмертно «репрессирован»: коммунисты запрещали даже упоминать имя и великие свершения этого короля. Кроме того, руководители ГДР задним числом назначили Старого Фрица
[6] виновным и за поражение в двух мировых войнах, поскольку якобы именно он создал агрессивную и ориентированную на завоевания Пруссию. Что, следовательно, в конце концов и привело к краху Германии. Дело, порой, доходило до нелепых курьёзов. Например, бронзовую статую короля, один из самых знаменитых памятников Берлина, гордо красовавшуюся с 13 мая 1851 года на бульваре Унтер-ден-Линден (на Opernplatz, сегодня – Bebelplatz, площадь Бебеля), отправили в «изгнание» – перевезли в Потсдам, в парк Сан-Суси, где она и простояла до 1980 года, поскольку не годилась в качестве образца для подражания в «первом рабоче-крестьянском государстве на немецкой земле». И это еще был счастливый исход, ибо шеф СЕПГ
[7] Берлина Пауль Фернер санкционировал уничтожение памятника, лишь вмешательство в последнюю минуту тогдашнего министра культуры ГДР Ханса Бенцина спасло это произведение искусства от переплавки. Официальной резиденции прусских королей – поврежденному во время войны Берлинскому замку – повезло значительно меньше: дворец был объявлен символом прусского абсолютизма и милитаризма, его не стали реставрировать, а вместо этого пустили туда советских кинематографистов для проведения в 1949 году более реалистичных съемок первого цветного советского фильма «Падение Берлина». После окончания масштабных съёмок этого прославляющего полководческий «гений» Сталина фильма, в основание замка заложили тринадцать тонн взрывчатки, взорвали и окончательно разрушили. Впрочем, такова была общепринятая практика в странах коммунистического блока: убирать с глаз долой или разрушать памятники людям, деяния которых казались вредными коммунистическим лидерам, и на их месте водружать своих идолов. В знаменитом романе-антиутопии «1984» Джорджа Оруэлла его главный герой, Уинстон Смит, работает в «Министерстве Правды», в отделе документации, где занимается тем, что вносит изменения в документы, которые содержат факты, противоречащие партийной пропаганде. Фантазия Оруэлла материализовалась в ГДР: историческая правда была принесена в жертву идеологии. Старого короля стали изображать чуть ли не предтечей фюрера и душителем свободы, а созданное им государство – мрачным царством-казармой, символом бездушного милитаризма и махрового шовинизма, антиподом всего либерального. То есть произошел своеобразный откат назад, в недавнее нацистское прошлое, когда Старого Фрица изображали точно так же, но только со знаком плюс, а не минус. Впрочем, под конец существования ГДР произошел ещё один смехотворный поворот на 180 градусов в отношении коммунистов ГДР к Фридриху II: в 1987 году, к юбилею Берлина, лидер СЕПГ Эрих Хонеккер поведал ошеломленной публике, что, оказывается, Фридрих Великий был первым социалистом Германии!
2 Третий рейх в ещё большей степени, чем ГДР, грешил тем, что подменял правду идеологическими мифами. Историк Христофер Кларк[8] пишет: „Die nationalsozialistische Sicht der preußischen Vergangenheit war interessengeleitet, verzerrt und selektiv. Der gesamte Verlauf der preußischen Geschichte wurde dem Paradigma der deutschen Nationalgeschichte unter rassistischen Vorzeichen unterworfen” («Национал-социалистская точка зрения на прусское прошлое порождалась идеологическими интересами, искажёнными и избирательными. Весь ход прусской истории был подчинён парадигме немецкой национальной истории под знаком расизма»). Широко известно, например, что ещё в 1740 году во время церемонии похорон отца Фридриха Великого, короля Пруссии Фридриха Вильгельма I, Рыцарский зал королевского дворца с телом усопшего был задрапирован чёрными полотнищами с вышитыми на них серебряной нитью черепом без нижней части и скрещёнными костями. Именно в память об усопшем короле-солдате, создателе первоклассной армии в Пруссии, были сформированы первый и второй полк королевских лейб-гусар. Нацистам это понравилось до такой степени, что они добавили данную символику к своим эмблемам. В действительности же на гусарском головном уборе помещалось белое изображение лежащего скелета с песочными часами в руках и девиз на латыни: „Vincere aut mori” («Победить или умереть»).
И лишь позднее эту эмблему заменило изображение черепа со скрещенными костями. А смысл эмблемы был прост: она знаменовала готовность гусар отдать жизнь во имя отечества и короля. В нацистской же геральдике «Мёртвая голова» стала символом устрашения, разрушения, язычества и смерти. В результате прусский дух стал напрямую ассоциироваться с СС. Пропагандистские клише времен Второй мировой войны сохранялись в своем первозданно искаженном виде на протяжении пятидесяти лет, причем не только на коммунистическом востоке Германии! Уже упомянутый мной писатель Людвиг Райнер писал в 1952 году: „Der wirkliche Friedrich war eine verwickelte, durchaus dämonische
