Иван Грозный. Казимир Валишевский

при Екатерине Второй.

      Икона Покрова Пресвятой Богородицы начала XVII века с изображением казаков

      В 1555 году было отправлено туда в поход 13 000 человек под начальством Шереметева. Это была прелюдия экспедиций Голицына и Миниха. Как и всегда в подобных случаях, более подвижный и отважный – хан. Он отступил перед силой царя, но все-таки нанес серьезный ущерб его полководцу. В следующем году отряд казаков под предводительством дьяка Ржевского произвел рекогносцировку до самого Очакова, вызвав большое возбуждение и подъем воинственного духа в приднепровской Малороссии. После этого один из подданных польского короля, князь Дмитрий Вишневецкий, занял и укрепил один из островов на Днепре – Хортицу и бросил вызов соседнему ханству, заключив союз с царем. В 1557 году он был прогнан с Хортицы, но в следующем году отплатил за это под стенами Азова, когда начальник московского войска Дашил Адашев достиг устья Днепра, захватил два турецких корабля и, высадившись в Крыму, навел ужас на его обитателей.

      Казалось, наступил момент покончить борьбу с Крымом, и окружавшие Ивана склоняли его решиться на это. Но молодой государь изменил свои стремления. Его предприимчивый дух переносился с Востока на Запад, куда его манили более соблазнительные перспективы. Его занимали дела Ливонии. Они долгие годы определялиего деятельность. Это было уже начало истории Петра Великого.

      VII. Крым и Ливония

      Вести два предприятия одновременно было невозможно. Как бы ни была справедлива та критика, которой Грозный подвергался тогда и впоследствии, он остановился на правильном решении. Идти на Крым было не то, что идти на Казань или Астрахань. С берегов Москвы до берегов Волги переправа войска и провианта совершалась по сети речных путей, пересекавших относительно заселенные места. Дорога в Крым уже от Тулы и Пронска шла через пустынные места, где нельзя было ни встретить пристанища, ни найти средств пропитания. Здесь до восемнадцатого столетия разбивались усилия лучших русских полководцев. Кроме того, нужно было считаться еще с тем, что из-за Крыма пришлось бы столкнуться с Турцией XVI века, с Турцией Солимана Великого!

      С другой стороны, выбор Ивана не был вполне свободным. С 1554 года он вел войну со шведами из-за этой самой Ливонии. Из-за нее же шли постоянные войны с Польшей. Прерывались они только непрочными перемириями. Разрешение этих двух проблем подсказывалось необходимостью. Как ни был беспокоен Крым, но с ним можно было еще обождать. В Ливонии же ни поляки, ни шведы не ждали. Они не могли отложить до другого момента вмешательство в дела Ливонии, чтобы не дать Москве утвердиться на берегах Балтийского моря. Старая колония тевтонских рыцарей приходила в то состояние, какое пережила впоследствии Польша, она возбуждала алчность соседей: дом горел, он должен был достаться тому, кто первый придет тушить его. Отказаться от участия в этом Иван и не думал. Даже Казань была покорена им при содействии Запада, при помощи инженеров и мастеров,