Эрагон. Возвращение. Кристофер Паолини

они добрались до подножия Фартхен Дур. Гигантские двери – футов в тридцать высотой – были уже предусмотрительно распахнуты. Трое гномов-стражников с поклоном дали им пройти. Тоннель, начинавшийся за этими дверями, вполне соответствовал их величине. Его передняя часть шагов на полсотни была украшена резными колоннами и светильниками, дальше стены становились гладкими, точно в гробнице, и стояла такая же тишина.

      Тоннель очень напоминал западный вход в Фартхен Дур, но Эрагон знал, что это не так. Казалось, этот тоннель вообще не имеет выхода наружу – он уходил все глубже и глубже под землю и покрывал довольно большое расстояние до столицы гномов Тарнага.

      Орик и Арья, едва переступив порог тоннеля, решительно зашагали вперед, а Эрагон испытывал мучительную неуверенность. Он, разумеется, не боялся темноты, но и удовольствия особого не испытывал, будучи со всех сторон окруженным вечной тьмой и каменными стенами. Войдя в этот пустынный бесконечный коридор, он как бы снова оказался во власти неведомого. Позади, в лагере варденов, осталось то немногое, к чему уже успел привыкнуть; грядущее же сулило ему лишь нечто весьма неопределенное.

      «В чем дело?» – спросила у него встревоженная Сапфира. Эрагон не ответил и, глубоко вздохнув, решительно двинулся дальше, все глубже погружаясь в подземное чрево гор.

      Щипцы и молот

      Через три дня после появления в Карвахолле раззаков Роран понял, что просто не находит себе места. Он бродил вокруг своей стоянки, почти не присаживаясь, но разглядеть отсюда, что творится в деревне, было невозможно, и он не имел оттуда никаких вестей с тех пор, как к нему приходил Олбрих. Роран сердито посматривал на раскинувшиеся у дороги палатки солдат.

      В полдень Роран заставил себя немного поесть всухомятку. Вытирая рот тыльной стороной ладони, он вдруг подумал: сколько же времени раззаки намерены ждать? Что ж, еще неизвестно, у кого из них больше терпения; он, во всяком случае, сдаваться не собирался.

      Чтобы убить время, Роран упражнялся в стрельбе из лука, выбрав в качестве мишени ствол гнилого дерева. Он стрелял до тех пор, пока одна из стрел не разлетелась вдребезги, ударившись о камень, спрятавшийся под корой. После этого ничего другого не оставалось – только ходить туда-сюда по уже натоптанной тропинке от валуна на краю обрыва до того места, где он устроил себе убежище.

      Вдруг в лесу чуть ниже его тропы, послышались шаги. Схватив лук, Роран спрятался и стал ждать. Но вскоре вздохнул с огромным облегчением, увидев Балдора, и радостно замахал ему рукой.

      – Почему же столько времени никто не приходил? – немного обиженно спросил он.

      – Так мы из деревни выйти не могли, – сказал Балдор, усаживаясь и вытирая пот со лба. – Солдаты просто глаз с нас не спускали. Едва подвернулась возможность удрать от них, я сразу к тебе и пошел. Хотя, если честно, я ненадолго. – Он опасливо глянул на сумрачную гору, нависавшую над ними, и вздохнул. – И как только у тебя смелости хватает тут жить! Я бы давно сбежал. Тебя тут, случайно, волки, медведи или пумы не беспокоят?

      – Да