Дитя Ойкумены. Генри Лайон Олди

не подругами, то добрыми знакомыми. Грета защищала свой титул у герцога Раухенбаума. Талантом ее обделили, зато упрямства в небесной канцелярии отвалили на десятерых. Легкая на ногу, пухлая хохотушка, она зубами выгрызала диссертацию по особенностям детской ценольбологии, проводя на кафедре больше времени, чем иная сладкоежка – в кондитерской.

      – Мне очень жаль, – вместо приветствия сказала баронесса.

      Она сидела за столом, глядя на затемненную сферу. Словно там, в глубине, затаился кто-то, влиятельный и подозрительный, и было важно не скомпрометировать себя. Всё остальное – знакомство, симпатия, сплетни за чашечкой кофе – подождет до лучших времен.

      – Я хочу видеть дочь, – ответила Анна-Мария.

      – Да, конечно. С ней всё в порядке.

      – Я хочу видеть дочь. Немедленно.

      – Покажите ей дочь, – ответили из сферы.

      – Игровая площадка № 3, – без возражений приказала заведующая.

      Покрытие окна, выходящего в парк, приобрело матовый блеск. На нем, как на экране, проявилось изображение: безвольно свесив руки, стоят куклы-биомехи, по ковролону разбросаны игрушки, в углу проектор держит остаточную иллюзию стола, накрытого для праздника. Под столом была на скорую руку сооружена постель. Гидро-матрас, белая простыня, подушка – смешные уголки в виде гномиков в колпачках; пестрое одеяльце…

      Маленькая Регина спала, вольно раскинувшись. Девочка улыбалась во сне. Что-то в ее лице изумило, если не сказать – испугало Анну-Марию. Но графиня никак не могла сообразить, что именно. Нервы, подумала она. Проклятые нервы.

      – Я буду жаловаться, Грета. Ребенок спит на игровой площадке? Это нарушение всех правил. Поверь мне, у тебя будут крупные неприятности.

      – Ее скоро заберут, – пожала плечами заведующая. – Мне бы не хотелось, чтобы они пришли за ней в спальню. Кто-нибудь из детей может проснуться, начнутся вопросы…

      – Я же просил вас, – брюзгливо сказали из сферы. – В конце концов, нельзя же так, в лоб… Госпожа ван Фрассен, это я связывался с вами. Старший инспектор Фрейрен, к вашим услугам.

      Затемнение ушло. Всю сферу занимала голова: бритая наголо, с мощным, слегка вдавленным у висков лбом. Инспектор Фрейрен походил на профессионального борца. Только глаза ему достались из другого набора – черные, масляные глазки хитреца.

      – Не будем ходить вокруг да около, госпожа ван Фрассен. У вашей дочери проявились способности активного телепата. Случай успешно локализован без последствий. Наш специалист явился вовремя…

      – Не уверена, – перебила его заведующая. Пальцы баронессы Риттенгоф барабанили по краю стола, словно она подсчитывала убытки на калькуляторе. – Я еще буду выяснять насчет последствий. Не хватало, чтобы родители подали иск на «Солнышко».

      Инспектор пропустил этот спич мимо ушей.

      – Полагаю, графиня, ваша дочь проспит не меньше суток. Естественная реакция на стресс, не волнуйтесь. На ее здоровье это не скажется. Сейчас в «Солнышко» приедет наша транспортная служба. Самым бережным образом ребенок будет перевезен в спец-интернат «Лебедь». Это рядом, на берегу Земляничного озера. Когда девочка проснется,