История рыцарства. Самые знаменитые битвы. Екатерина Монусова

15 июля, Танкред молился особенно рьяно. Пройдет время – и он скажет аббату Мартелльеру: «Мы рвались спасать Палестину, а спасли… Европу. О, даже трудно представить, что было бы, если бы мы искали славу на нежных европейских полях!..» К полю боя близ Иерусалима вряд ли применимо красивое слово «нежность». Одинокое облако над ним ощерилось оскалом дракона – не с ним ли сражался в свое время предводитель небесного воинства? Георгию Победоносцу улыбнулась удача – но верным его сынам до победы было далеко… Раз за разом они будут бросаться вперед, прикрывшись щитами, утыканными стрелами, как шкура дикобраза, – и сами беспрерывно пускать стрелы, метать камни, пытаясь достичь желанной стены…

      «Другие же, стоявшие в осадных башнях, то старались при помощи шестов придвинуть подвижную башню к укреплениям, то пускали из метательных орудий огромные камни в стену и пытались непрерывными ударами и частыми сотрясениями ослабить ее так, чтобы она рухнула. Некоторые при помощи малых метательных орудий, называемых манганами, из которых стреляли камнем меньшего веса, сбивали тех, кто охранял от наших внешние укрепления стен. Но ни те, которые пытались протолкнуть осадные башни к стенам, не могли должным образом выполнить их намерение, ибо продвижению препятствовал огромный и глубокий ров, прорытый перед стенами, ни те, которые пытались метательными орудиями пробить в стене брешь, не достигли удовлетворительных результатов. Ибо осажденные спускали со стен мешки с соломой и отрубями, а также канаты и ковры, громадные балки и тюфяки, набитые ватой, чтобы этими мягкими и упругими вещами ослабить удары камней и свести на нет все усилия наших…»

      Уже близился вечер, но никто не смог бы сказать, на чьей стороне перевес, – «пущенные камни сталкивались в воздухе», по словам очевидца. Город был атакован сразу с трех сторон и с трех сторон отчаянно оборонялся. Крестоносцы рвались, забросав ров щебнем и камнями, выровнять дорогу для осадных машин; сарацины, чтобы воспрепятствовать этому, буквально поливали их огнем.

      Камни, выпущенные из их громадных орудий, едва не пробили основания осадных башен, сбросив на перепаханную землю тех, кто стоял наверху… Впрочем, стрелки подвижных башен не оставались в долгу. Они «по команде герцога бросали в матрацы, набитые ватой, и в мешки с соломой огонь; и тотчас дуновение северного ветра раздуло его в яркое пламя и погнало в город такой густой дым, надвигавшийся все беспощаднее, что защитники стен не были в состоянии открыть ни рот, ни глаза и, ошеломленные и приведенные в замешательство потоком густого дыма, оставили стены без защиты. Узнав об этом, герцог приказал тотчас же принести те балки, которые были отняты у неприятеля, положить их одним концом на осадную башню, а другим на стену и опустить откидную сторону башни, которая и легла на них, образовав нечто наподобие моста с весьма крепкой подпорой. Таким образом, то, что враги придумали для своей защиты, обернулось им на гибель…» И вот, наконец, два рыцаря, Летольд и Энгельберт родом из Турне, первыми спустились по