Будут неприятности (сборник). Галина Щербакова

Долго мы еще с подушками бегать будем?

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Идите чистить картошку.

      Матвеевна уходит.

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Ты зря, Зина, нервничаешь.

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Зачем сразу везти? Объясни. Познакомились. Ну, пусть переписываются, как другие. Полтора месяца знают друг друга, и уже приглашает домой. Я уж не говорю, что здесь Алена. Зачем же так сразу, так резко. Ты помнишь, как она его провожала? Отошли за киоск, только мы их и видели. А через полтора месяца – «еду с невестой».

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Алена тут ни при чем. Мало ли как бывает в жизни. Надо эту посмотреть. Я тебе прямо скажу, я этих голоногих москвичек не очень люблю…

      НАТАША (возится с какими-то сложенными в углу книжками, но видно, что внимательно слушает). Папуля, а как же родная дочь?

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Да и ты не подарок! Чего вмешиваешься, когда родители говорят?

      НАТАША. Интересно. Ты ведь мне никогда не говорил, что не любишь (иронично) «голоногих москвичек».

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Ты не так поняла…

      НАТАША. Ну вот! Теперь ты будешь выкручиваться.

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Она стала невозможной, Ваня. Во все вмешивается, обо всем судит. Так хочется иногда, Наталия, тебя звездануть.

      НАТАША. Когда мама нервничает, она выражается вульгарно, но точно.

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Вот видишь! Видишь!

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. А ну иди на улицу. Последние дни каникул, а ты сидишь в духоте.

      НАТАША. Я хочу знать, где будет спать Вилька, где я, а где невеста. Из-за этого мы торчим в прихожей. Сиречь в холле.

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Вильку, Ваня, положим на раскладушке в нашей комнате. Неловко, если он будет в проходной. Тем более Женя выходит сюда курить.

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Это ерунда, конечно. Но ты решай как знаешь. Пусть с нами. (Наташе.) Ясно? Иди на улицу!

      НАТАША (лениво потягивается). Неохота!

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Что сказал отец?

      НАТАША. Грубо, родители! Мне ведь интересно с вами поговорить. Я ведь не видела своих мамулю и папулю в критических ситуациях.

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Никаких ситуаций нет.

      НАТАША. Можно подумать, что в нашу семью каждый день входят неизвестные деревенские девушки. (Уже уходя.) В конце концов, мне это нужно знать. Я ведь тоже когда-нибудь приведу вам неожиданно своего жениха.

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Наталия, стыдись!

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Детей все-таки надо пороть!

      НАТАША (хохочет). Не волнуйтесь, это будет не раньше, чем через полгода. (Убегает.)

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Ваня, Наташку нельзя селить с этой девицей.

      ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Ну а что же делать, мать?

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (кричит). У меня голова идет кругом! В нашу тесноту пригласить чужого человека, не спросившись, не посоветовавшись. Никогда не ждала этого от Вильки.

      Из кухни медленно выходит бабушка.

      БАБУШКА. Ты чего кричишь?

      ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Ой, мама, отстань хоть ты, ради Христа.

      БАБУШКА (не обращая на нее внимания, Ивану Федоровичу). Мы с Матвеевной картошку чистили и решили, что Вилька уже женился. И ему теперь деваться