Тетрадь кенгуру. Кобо Абэ

забирают у меня энергию, лишают возможности удерживать тепло в организме? Если бы я только мог пошевелить хотя бы правой рукой! Я попытался собрать в пучок всю психическую энергию и направить кровать подальше от чужих взглядов. И наверное, перестарался – кровать налетела на бордюр и застряла одним колесом в решетке водосточной канавы. Застряла намертво – ни туда ни сюда.

      По моему лицу скользнул луч фонаря. Слава богу! Это или доктор, или медсестра. Наконец-то этот долгий кошмар кончился. К несчастью, ни доктора, ни сестру я не увидел. Вместо светильника дневного света в глаза била мощная лампа, какие используют на стройках. Вместо разбрызгивателя я видел перед собой белый шлем. Человек в строительной робе водил по подбородку электробритвой и смотрел на меня. Глаза с похмелья были красными и водянистыми.

      – Здесь опасная зона. Через час начнут работать самосвалы, вы будете мешать.

      Тут только я заметил, что застрял как раз напротив стройплощадки. Толстая нейлоновая сеть закрывала строительные леса. А обратившийся ко мне человек, видимо, охранник, совершавший обход.

      – Ну кто в такое место сам захочет…

      Голос вернулся! Я снова почувствовал свой язык, и губы нормально шевелятся. Действие анестезии кончилось. Я слегка повернул головой вправо-влево. Правая рука была связана с капельницей, но от локтя все равно двигалась довольно свободно. Доктор перед тем, как выкинуть меня на улицу, ослабил ремни? Ноги тоже стали отходить. Одеяло, которое сдуло было ветром, в какой-то момент снова оказалось поверх моих ног.

      – Мне кажется, вы серьезно больны. Если вы хотите кому-нибудь сообщить, скажите, не стесняйтесь.

      – Ну уж нет! Пожалуй, я больше не могу ни на кого полагаться.

      – Вас что, бросили?

      – Может, и бросили.

      – Кто же так с вами?… Больница? Родственнички? Надо же что творят! А у вас мешок на капельнице почти пустой.

      – Остается только сдохнуть…

      – Бросьте вы! Куда мне позвонить? Если парковка в неположенном месте, значит в полицию, если негабаритные отходы – в администрацию района, если брошенные инвалиды – пожарникам… Это зависит от вашей гордости.

      Сказать по правде, я бы хотел вернуться в кожную клинику. Конечно, под конец они обошлись со мной по-хамски, но мне казалось, что между мной и костлявой медсестрой в стрекозиных очках установилось что-то вроде взаимопонимания. Да и с врачом мы, наверное, нашли бы общий язык, будь у нас больше времени.

      Они же не просто выставили меня на улицу, а выделили дорогущую кровать. Взять мать, которая собирается бросить ребенка. Как говорят, если оставляет при нем дорогие вещи, значит твердо решила от него избавиться.

      Ладно, хватит! Что-то я совсем расклеился. Лучше всего – просто ждать, когда в капельнице кончится питательная жидкость и я загнусь вместе с ростками.

      – Эй! – воскликнул вдруг охранник, попыхивавший сигаретой у изголовья кровати. – Здесь же багажная бирка висит. Может, вы что-то вроде посылки? – Он посветил фонарем на