Отморозки: Новый эталон. Андрей Земляной

напевает. Тихо-тихо, но…

      Чапаев ткнул Гагарина в бок, и тот бросил пальцы на кнопки трехрядки. И над Енисеем полилась тихая, задумчивая мелодия…

      По диким степям Забайкалья,

      Где золото роют в горах,

      Бродяга, судьбу проклиная,

      Тащился с сумой на плечах.

      Кто-то из матросов попробовал было подпеть, но Варенец шикнул на него и показал могучий кулак.

      Штурмовики, особенно из тех, кто начинал со Львовым в одной роте, любили слушать песни командира. Во-первых, Глеб обладал неплохим голосом и хорошим слухом, во-вторых – он иногда пел такие песни, что солдаты только диву давались: откуда офицер из господ мог такого набраться? Вот и теперь…

      Отец твой давно уж в могиле,

      Землею засыпан лежит,

      А брат твой давно уж в Сибири,

      Давно кандалами гремит.

      Пойдем же, пойдем, мой сыночек

      Пойдем же в курень наш родной,

      Жена там по мужу скучает,

      И плачут детишки гурьбой.

      Ну, это он, на приклад, у атамана Анненкова мог подцепить. Тот вроде ж – сибиряк, вот и нахватался. Хотя песня явно из тех, за которые начальство по голове не погладит… А это он чего такое завел?..

      Угрюмый лес стоит вокруг стеной;

      Стоит, задумался и ждёт.

      Лишь вихрь в груди его взревёт порой:

      Вперёд, друзья, вперёд, вперёд, вперёд!

      В глубоких рудниках металла звон,

      Из камня золото течёт.

      Там узник молотом о камень бьёт, —

      Вперёд, друзья, вперёд, вперёд, вперёд![41]

      Гармонь легко подхватила простой мотив. Когда же Львов второй раз повторил рефрен «Вперёд, друзья, вперёд, вперёд, вперёд!», Гагарин вдруг вплел в песню свой ломкий тенорок:

      Иссякнет кровь в его груди младой,

      Железа ржавый стон замрёт.

      Но в недрах глубоко земля поёт:

      Вперёд, друзья, вперёд, вперёд, вперёд.

      Теперь припев подпевали уже все. Даже матросы рискнули подхватить знакомые слова, однако не в полный голос. Песню теперь вел Чапаев, и его красивый и сильный баритон звонким эхом разносился над заросшими тайгой берегами:

      Кто жизнь в бою неравном не щадит,

      С отвагой к цели кто идет,

      Пусть знает: кровь его тропу пробьет, —

      Вперёд, друзья, вперёд, вперёд, вперёд.

      Концерт оборвался также внезапно, как и начался. Львов огляделся, словно бы опомнившись, хлопнул себя по полевой сумке и ушел в свою маленькую каюту, которую он делил с Чапаевым и механиком. Василий поспешил за командиром, по опыту зная: что-то придумалось, и сейчас Глебу Константиновичу просто необходим верный слушатель.

      Остальные же остались на палубе. Ощутимо похолодало, и георгиевцы вытащили из трюма здоровенный самовар. Командир не любил, когда в походе грелись водкой, хотя и не чурался вовсе доброй выпивки с хорошей закуской…

      К собравшимся вокруг самовара подошли свободные матросы и кочегары. Вежливо спросили разрешения и присели в общий кружок.

41

Слова А. Вермишева, музыка народная: «Вперед, друзья!»