Альфонсы в телогрейках, или Сколько стоит забыть тебя?. Юлия Шилова

как к чему-то само собой разумеющемуся. Тюрьма, наверное, не забывается никогда.

      Конечно, мы сами в этом виноваты. Хотим верить в то, что нам говорят, и верим, что им там плохо, и вообще они не виноваты, и это досадное недоразумение, хотя законопослушного гражданина никто не посадит. И что денег у них там нет, хотя, если надо, и телефон находят, и деньги на него, я уж не говорю о спиртном и наркотиках, которых там почему-то больше, чем здесь. А всё денег у них нет, ну прям самые несчастные. Некоторые живут там – любая позавидует. Как сами говорят: “Единственное, чего не хватает, – женского общения”.

      Живут они, кстати, и за счёт нас с вами. Сколько дурочек им кладут деньги на телефон? Да все кладут! А таким образом можно общаться со всеми одновременно, и каждая передачку какую-нибудь привезет – нескольких пачек чая и сигарет… Именно отсюда и берётся большое количество средств на счету.

      Они там все артисты из погорелого театра… Познакомьтесь ещё с одним, и он будет говорить то же самое, что предыдущий, почти слово в слово (такое ощущение, что малявой по всем зонам распространили). Разницы между ними нет, разве что минимальная – как клоны. А ещё они очень хорошие психологи: такое ощущение, что вместо воровского закона женскую психологию изучают. А письма пишут: обалдеть можно, стихами, ну прямо, пушкины непризнанные…

      Самое смешное, что сидят там и думают: “Какой я умный, я её надул”. Кого ты надул? Бабу? Это хрупкое и доверчивое существо? Да сам бы себя уважать перестал, мужик называется… А то, порядочный он арестант, а сам у бабы на карточку клянчит. Да не жалко, я ему карточку, а он мне за эти деньги половину ночи будет рассказывать, как меня сильно любит и какая я хорошая. Как проститутки телефонные, честное слово.

      В общем, каждая из нас ждет принца, единственного только для нее. Только странный какой-то принц получается, весь как хохломская роспись. Это я про татуировки. Сначала обижает, а потом истерики закатывает и поёт, именно поёт, как соловей, как сильно любит, позвонить не мог, потому что полиция телефон отмела… А сам на длительную в это время к другой бабе ходил или в изоляторе сидел. Подводя черту под выше написанным, хотелось сказать, что всё это интересно сначала, но бессмысленно в конце…»

      Глава 3

      – Лара, мне труба. Нужно тридцать тысяч рублей, – разбудил меня посреди ночи телефонный звонок.

      – Сколько-сколько? – спросила я, пытаясь проснуться.

      – На тридцатку попал, – виновато произнёс Игорь.

      – Опять игра?

      – Она, родимая.

      – А чем ты думал, когда садился играть?

      – Видимо, не думал. У меня здесь мозги высохли, думать больше нечем. Лара, выручай, или мне конец.

      – Игорь, как же у тебя всё просто… Что значит, выручай? Ты так рассуждаешь, будто деньги нынче на деревьях растут.

      – Да у меня уже на рассуждения времени нет. У меня часики тикают каждую секунду.

      – Игорь, ты же знаешь, это для меня неподъёмная сумма.

      – А ты кредит