Полет сокола. Дафна Дюморье

тех пор как его нет, это глупое соперничество разгорелось пуще прежнего, но стоит ректору вернуться, оно прекратится, уверяю вас. Здесь во многом виноваты старые профессора, во всяком случае так поговаривают в префектуре, где я работаю. Глава учебного отдела профессор Риццио и его сестра, директриса женского студенческого общежития, – люди довольно ограниченные, с устоявшимися взглядами и привычками, и вполне естественно, что их возмущает поведение декана факультета экономики и коммерции профессора Элиа. У нас таких называют «толкачами», уж слишком он самоуверен, и к тому же приезжает сюда из Милана.

      Воздавая должное прекрасной стряпне синьоры Сильвани, я подумал, что отвечать за целый автобус туристов-иностранцев, наверное, куда проще, чем поддерживать мир между группами студентов вроде тех, что сидят рядом со мной. Я не помнил, чтобы в Турине чувствовался такой накал страстей.

      Обед закончился, и наше небольшое общество распалось. Студенты отправились на пьяцца делла Вита, а я извинился перед хозяевами за отказ присоединиться к ним в гостиной за кофе и сигаретами. Сильвани – славная, приветливая пара, но на этот вечер с меня хватило разговоров.

      Я поднялся в свою комнату, взял пальто и вышел на улицу. Машина еще не отъехала от дома номер 5. Молодежь Руффано по-прежнему расхаживала по пьяцца делла Вита, но гуляющих стало меньше. Должно быть, многие отправились смотреть фильм о Карибском море, остальные разошлись по домам и укромным, темным уголкам. Я прошел мимо «Отеля деи Дучи» и стал спускаться к пьяцца Меркато. Слева, высоко надо мной, неясно вырисовывался западный фасад герцогского дворца с двумя возносящимися к небу башнями. Ребенком в этот час я уже лежал в постели. Я никогда не видел башни ночью или просто не понимал их красоты и изящества. Их силуэт походил на фантастический театральный задник, открывшийся перед изумленным зрителем, как только подняли занавес. На первый взгляд они казались хрупкими, эфемерными. Понимание приходило позже. Эти стены были реальны, грозны, как стены настоящей крепости, скрывающие за собой смертоносную силу. Башенки над балюстрадой пронзали тьму подобно остро наточенным копьям. Представшая предо мной красота покоряла сердце… и таила угрозу.

      Прямо передо мной тянулась виа делле Мура, окружавшая весь Руффано, слева была лестница, ведущая к дворцу. Я решил подняться по ней, но едва поставил ногу на первую ступеньку, как услышал топот: кто-то сломя голову сбегал по лестнице. Спуск был очень крутым, и быстрый бег мог закончиться бедой.

      – Осторожно! – крикнул я. – Вы упадете!

      Из темноты вынырнул бегущий человек. Он споткнулся, и я протянул руку, чтобы не дать ему упасть. Это был юноша, наверное студент; он попытался вырваться от меня, и я заметил в его глазах неподдельный ужас.

      – Нет, – сказал он. – Нет… Отпустите меня.

      Я выпустил его руку, и он, рыдая, бросился бежать дальше. Некоторое время до меня долетал глухой топот.

      Я стал подниматься по лестнице, прислушиваясь и внимательно глядя перед собой. Лестницу освещал один-единственный фонарь, и ступени были