Академия Арфен. Отверженные. Оксана Головина

дает покой.

      Будь свободною рекой.

      Птицы спят и дикий зверь.

      Сторожу я сон теперь.

      Словно матушка пою

      Колыбельную свою.

      Очнулась она от страшного рева. Будто раненый фейнир издал свой последний крик, оповещая стаю о приближающейся опасности…

      – Что происходит?.. – простонала Келейр, заставляя голову подняться с подушки, что никак не удавалось.

      Непонятная тяжесть придавила ее шею, не позволяя встать, оставалось только возмущаться и сопеть от злости.

      – Боги… что происходи-и-ит?.. – взмолилась она и только тогда начала понимать, что звук рога возвещал время подъема.

      – Еще немного, только одну минутку… – раздался рядышком мужской сонный голос.

      Келейр замерла, в ужасе припоминая, каким образом провела эту ночь. Проклятье на ее бедную голову! Она так и заснула на полу возле этого мальчишки! И именно его тяжелая рука не давала ей возможности подняться. Лиса еще раз попыталась освободиться, но пальцы Рейна зарылись в ее волосы, и дракон, находясь в полусонном состоянии, принялся перебирать белоснежные пряди. Еще мгновение – и он повернул голову, отчего едва не столкнулся с лисой лбом. Какое-то время Броган просто смотрел на нее, явно не понимая, кто перед ним. Ее лицо обдавало его теплым дыханием, и лиса поняла, что снова заливается краской.

      – Глупый дракон! – возмутилась Келейр, отталкиваясь от юноши руками, но он и не думал отпускать ее шею.

      Глаза дракона сузились, когда он наконец узнал соседа по комнате.

      – Какого ярна ты тут делаешь, мелкий? – прогремел голос Рейна.

      – Я… я обувался, а ты, дурень, хватаешь спросонья, еще и объяснений требуешь! – так же громко прокричала Келейр.

      В дверь постучали, но они так увлеклись, что не заметили, как она приоткрылась и в комнату заглянул Гварен. На лице волка застыло неподдельное удивление. До сих пор раздетый, Броган валялся на своей кровати, прижимая к себе голову шустрого мальчишки, своего соседа, отчего-то стоящего у той самой кровати на коленях. Ладвик забыл, что хотел спросить, и деликатно прокашлялся в кулак.

      – Я лучше в другой раз… – Волк бесшумно прикрыл дверь, и Келейр услышала его торопливые удаляющиеся шаги.

      Проклятье! Что он там себе напридумывал?! Понимая, что Рейн и не собирается отпускать ее, лиса больно укусила его за руку и наконец вырвалась на свободу.

      – Ты укусил меня! – Дракон подорвался с места, но лиса замахнулась в него ботинком, и он притормозил.

      – Говорю ж тебе, обувался я! Мне до тебя дела нет! Опоздаем из-за твоей тупости на занятия в первый же день, и тогда нам влетит! – проворчала Келейр, не спуская с него взгляда.

      – Ладно, – сдался Рейн и взъерошил черные волосы, – поверю на первый раз!

      – Радость-то какая… – Она прихватила зачарованные самовлюбленной ведьмой ботинки, сгребла в кучу свою форму и прошмыгнула в ванную.

      Быстренько одевшись, умыла холодной водой лицо, желая придать ему привычной бледности. Келейр тряхнула головой и поглядела на отражение в небольшом поцарапанном зеркале. Синяки под глазами делали