Доблесть воина. Александр Мазин

ведь я – сын князя. Однако я готов с тобой драться, если ты не струсишь. А я думаю, ты не струсишь.

      – Правильно ли я тебя понял? – Германец явно был озадачен. – Ты – рыцарь? Разве ты не из русов?

      – Из русов, – Илья перешел на латынь. – Мой отец – князь Сергий, а господин – кесарь Владимир Киевский. Но принц Кракова Болеслав счел меня достойным, чтобы даровать мне шпоры.

      – Повтори, пожалуйста, – попросил германец. – Я не священник, чтобы болтать на латыни, как на родном.

      Илья повторил. Германец озадачился еще сильнее.

      – Кто подтвердит, что ты говоришь правду?

      – Моя честь тому порукой, – по-словенски произнес Илья. – Мог бы, к примеру, это сделать мой добрый друг рыцарь Орднидт, но его здесь нет, верно?

      – Принц Орднидт? – Германец задумался. – Мое имя Вихман из Остервальде. Признай себя моим пленником и пообещай не поднимать против меня и моих людей оружие – и оно останется при тебе. Что же до вызова, то я готов скрестить клинки, когда получу за тебя выкуп. Сейчас, когда ты в моей власти, это невозможно.

      Весьма рассудительный рыцарь попался. И практичный.

      А предложение рыцарь сделал неплохое. Илья сохраняет и жизнь, и честь. Что еще надо воину?

      – Я, Илья, сын князя Сергия Моровского, вручаю свою свободу тебе и твоей чести, господин Вихман из Остервальде, и клянусь именем Господа нашего Иисуса Христа, что не обнажу оружия против тебя и твоих людей до той поры, пока выкуп за мою свободу не будет заплачен!

      – Я, Вихман из Остервальде, принимаю твою клятву и назначаю выкуп в двести марок серебром. А до той поры, пока выкуп не будет выплачен, объявляю тебя, рыцарь Илия, своим пленником!

      «А ты, оказывается, жадный лис, рыцарь Вихман», – подумал Илья.

      Двести марок. Больше, чем получил за его голову владетель Мислав.

      Ну да ладно. Зато теперь Вихман будет беречь его пуще своего боевого коня. Ведь тот, даже со сбруей и седлом, стоит намного меньше.

      Так что договорились.

      И очень вовремя. Едва прозвучали последние слова, как в круг ворвался второй командир вражеского воинства. Вернее, первый, если считать по значимости.

      – Это кто, рус? – гаркнул он по-словенски. – Уж не тот ли, из-за которого утоп мой Сбыслав? Вздернуть его на дереве, и вперед! Мы и так потеряли довольно времени!

      Несколько лехитов тут же кинулись к Илье…

      Но тот даже не шевельнулся.

      Он поклялся не обнажать оружия, так что теперь его безопасность – дело германцев.

      Так и вышло. Между пленником и лехитами тут же образовался рыцарь Вихман с парой конных.

      – Не торопись, Росцислав! Этот человек принадлежит мне. Чтобы получить его, придется заплатить двести марок серебром. У тебя есть такая сумма?

      Лехит длинно выругался. Помянул подлых русов, грех корысти, родословную некоторых (не названных по имени) личностей, кои, несомненно, происходят от противоестественной связи собак и свиней.

      Илья ухмылялся. Германец за свои двести марок будет драться беспощадно и отважно. И сейчас, кстати, слушает злобное шипение пана Росцислава очень внимательно.