Поцелуй Уробороса. Вадим Панов

текущих событий: в клетчатом пиджаке и лысый.

      – Дворцовый переворот! – категорично заявил обладатель пиджака. – Нет сомнений, что мы видим борьбу за власть внутри Великого Дома Людь. Жрицы воспользовались слабостью королевы и начали междоусобицу.

      – Это очень серьезное обвинение, – промямлил лысый.

      – У вас есть другое объяснение?

      – Возможно, мы имеем дело с преступлением…

      – Зачем Ярине убивать жриц?

      – Ее причастность не доказана.

      – А я отвечу зачем: Ярина узнала, что Любава, Мирослава и бароны планируют переворот, и решила принять превентивные меры – натравить на них Ардоло.

      – Вы слово в слово пересказываете официальную версию пресс-службы Зеленого Дома.

      – Но она составлена теми, кто отодвинул от власти Всеславу и преследует Ярину…

      – Кто бы мог подумать, что воеводу дружины Дочерей Журавля объявят в розыск, – сокрушенно произнес Ежер, отключив звук. – Я бы понял, объяви Ярину в розыск Темный Двор или Орден, но сами люды… – Хамзи покачал головой. – Так нельзя.

      – Почему? – не понял Федра.

      – Потому что подобные вопросы необходимо решать между собой и не выносить сор из избы, – строго ответил шас. – Свои не должны бояться своих и прятаться от них, свои должны знать, что от своих им не грозит самое страшное…

      – Это называется безнаказанность, – брякнул Федра.

      – Ты опять меня не дослушал, – нахмурился Ежер.

      – Извините.

      – Эх, молодость, молодость…

      Как все шасы, Хамзи был хитроумен, черноглаз и носат. Еще он был черноволос, но время смыло смоль, сделав волос абсолютно седым, что нехарактерно для шасов, но иногда встречалось.

      Федру Ежер знал с детства и считал кем-то вроде сына, особенно после того, как Юрий узнал о Тайном Городе – магической стороне Москвы. С тех пор у них появилось много дополнительных тем для разговоров, и Хамзи охотно рассказывал молодому челу о тонкостях жизни в мире Великих Домов, о взаимоотношениях семей, а также о писаных и неписаных правилах.

      – Это не безнаказанность, а ответственность, – строго продолжил шас. – Каждый из нас должен с молоком матери впитать простую истину: нельзя вести себя со своими так, чтобы они захотели тебя убить. Это позор. И если это правило соблюдается, то исчезает необходимость угрожать своему смертью.

      – А если это правило нарушается?

      – Тогда монолит Великого Дома дает трещину. А это плохо.

      – Если в Зеленом Доме действительно переворот, то он не первый и не последний в его истории, – хмыкнул Юрий. – И в Ордене они случаются.

      – Поэтому Людь и Чудь никогда не сравнятся в величии с Темным Двором, – как само собой разумеющееся, произнес Ежер.

      – Пожалуй, – коротко отозвался Федра, зная, что оспорить это утверждение невозможно.

      Шасы славились неуживчивостью и скверным характером, но в отношении