Оглашенная. Павел Примаченко

с ребятами.

      – Вот и я о том же, – оживилась толстуха. – Чудеса! На хрена мне гинеколог, если у меня горло болит? Нет, никому, ничего не докажешь.

      – Куда идти? – Перебила ее Мохова.

      – В конце коридора. Там на двери написано.

      Увидев табличку «смотровой» – постучала и вошла.

      В светлой, теплой комнате против окна стояло кресло. Над ним – огромный софит с отражателями.

      Врач с интересом посмотрела на нее, украдкой вздохнула. – Комиссию, значит, проходишь деточка? – Кивнула седой головкой. – Как Клавдия Петровна?

      – Мама? – Удивилась Лена. – Спасибо, хорошо.

      – Передай, пусть заглянет, ей не повредит. – А ты уже школу закончила?

      – Да, мне восемнадцать.

      – Восемнадцать! А я помню, как твоя мама первый раз ко мне пришла и говорит: «Доктор, мне кажется, я заболела. Что-то здесь не так». И на живот показывает. И вот, этому «что-то» уже восемнадцать.

      – Ну-с, деточка, – вкрадчиво обратилась к Лене, – ты в половую связь с мужчинами вступала?

      – Как это?

      – Ты девственница? Я должна об этом знать. – Серьезно, по-деловому, поинтересовалась она.

      – Ну, я, в общем, фигурным катанием занималась. Часто на шпагат садилась. – Залепетала, покраснев, «стюардесса». – Говорят, от этого всякое может случиться.

      – На шпагат, говоришь? – Врач и медсестра, не скрывая улыбок, переглянулись. – Зайди за ширму и раздевайся до пояса. Сейчас мы посмотрим, что может случиться от занятий фигурным катанием.

      Робея, Лена забралась в кресло. Сидеть было неудобно, клееночка холодила, по спине забегали мурашки.

      Доктор начала осмотр.

      С непривычки, от быстрых, резких прикосновений стало неприятно. Возникло чувство брезгливости. Показалось, что старушка чересчур суетится и слишком долго копается. Это начинало раздражать. От досады Лена напряглась, чуть шевельнулась.

      – Спокойно, расслабься. – Врач попросила лечь на кушетку и расстегнуть кофточку.

      Взяла трубочку, похожую на дудочку, послушала живот. – Теперь встань. – Медленно, осторожно помяла груди. Наконец, разрешила одеться и стала что-то писать в карточке, накрыв ее сухонькой и длинной ладошкой с тонкими, как иглы, пальцами. Подняла глаза и спокойно произнесла.

      – Восемь месяцев, деточка.

      – Чего?

      – Да, да. А ты не знала? В первый раз так бывает. Два плода, патологии не нахожу. Все отлично. Сходи в консультацию. Там уточнят срок и будут наблюдать течение беременности. – Доктор протянула карточку. – Советую не медлить.

      – Ладно, – автоматически, ничего не соображая, ответила «стюардесса» и вышла из кабинета. Опомнилась только в коридоре. Ноги стали ватными, тяжелыми, будто пробежала на лыжах по морозу с десяток километров.

      – Беременна! – В ушах застучало, затылок заломило. Присела на скамейку, раскрыла карточку. Запись походила на моточки тонкой проволоки. Казалось, все слова написаны слитно. Ничего не поймешь.

      – Ты сюда? – Возле нее стояла молодая женщина.

      – Нет, –