Когорта. Андрей Валентинов

тихо подсказал Ухтомский, и певец согласно кивнул:

      – Да… Алия что-то еще говорила о какой-то крови. Кто-то у кого пил кровь, представляете господа? Ужас!

      – А что это Алия с вами разоткровенничалась? – недоверчиво поинтересовался Ухтомский.

      – По-моему, она курит какую-то дрянь или даже колется. Вот ее и понесло. А потом к нам подошел этот капитан, отвел Алию в сторону, затем вернулся и велел мне молчать, иначе… иначе…

      Звездилин умолк, пугливо поглядывая по сторонам.

      – Какой-то бред! – нарушил молчание Киселев. – Но, господа, может, все-таки заявить в милицию?

      – Не надо! Не надо милиции! – певец побледнел. – Это страшные люди! Если они узнают, что я рассказал вам…

      – Успокойтесь, товарищ Звездилин, – веско проговорил Ухтомский, и тот затих. – Мы благодарим вас за ваш, э-э-э, смелый поступок, но держитесь, прошу вас, с большим достоинством!

      Получив очередной выговор от беспощадного штабс-капитана, певец окончательно скис.

      – Это не бред, Александр Александрович, – продолжал князь, обращаясь к Киселеву. – А если и бред, то лишь отчасти.

      – Да, – согласился Мик. – Спасибо за предупреждение, господин Звездилин. Александр Александрович, где тут у вас телефон?

      – У дежурной. Господин Плотников… Господа! Если это так серьезно, то, может, я могу чем-то помочь?

      Плотников лишь пожал плечами и направился к выходу, где на столе дежурной дремал телефонный аппарат. Тем временем Звездилин, пробормотав что-то о расстроенных нервах, поспешил откланяться. Через несколько минут Мик вернулся. Ухтомский вопросительно взглянул на него, но тот покачал головой:

      – Николая нет дома. Я звонил Лидке, они ушли гулять. Лида взяла с собой этюдник…

      – Вот незадача! – огорчился Виктор. – Это, право, даже не героизм, это называется несколько по-другому. Знать бы, где они!

      – Где? – Мик задумался. – Раньше она ходила на этюды в… Сокольники, кажется. Мне Келюс говорил…

      – Надо ехать, – решительно заявил Ухтомский, вставая.

      – У нас дела, – тихо напомнил Плотников, и штабс-капитан, нерешительно постояв, опустился на место. Мик достал записную книжку, быстро перелистал странички.

      – Вот что, Виктор. Поезжайте сами и решайте без меня. Думаю, справитесь. А я возьму такси и смотаюсь в Сокольники. Может, мы паникуем, но после всего, что случилось…

      – Господа! – вмешался Киселев, – прошу располагать мною по вашему усмотрению. У меня машина на стоянке. Кроме того, если надо будет кому-нибудь… э-э-э… укрыться, моя фазенда в вашем распоряжении. Это далеко – километров сто отсюда, глушь страшная, никакая собака не найдет.

      Мик секунду раздумывал, затем, решившись, кивнул Ухтомскому и вместе с Киселевым направился к выходу. Уже сев в автомобиль Александра Александровича – старый потрепанный «жигуленок» – Плотников вынул из кобуры наган и проверил патроны. Прокрутив пару раз барабан и убедившись, что все в порядке, он не стал прятать оружие, положив его на колени. Киселев лишь покосился