Повелитель снов. Петр Катериничев

не только… Скорее антиквариатом.

      Антиквариат. Второй в мире, после оборота наркотиков, теневой бизнес. Мое благодушие постепенно исчезало. По крайней мере, тревогу девушки я понимал. У папы Дэниэлса было по меньшей мере две причины, чтобы пропасть безвозвратно. И – насовсем.

      Глава 17

      Ане я этого говорить не стал.

      – Папа стал много читать: о предметах старины, но преимущественно о монетах, медалях, знаках оплаты… И даже участвовать в аукционах. Понятно, через маклеров. Из Аделаиды он не выезжал. Наверное, путешествия у него ассоциировались с работой. А потому по натуре он стал домосед.

      – Как он в Бактрию выбрался, домосед?

      – Ему пришло письмо. По электронике. В котором предлагалось купить чрезвычайно редкую и дорогую монету. Но он уже тогда заявил, что цена – ничто по сравнению с редкостью. И реальной стоимостью. Он просто загорелся! Две подобные есть в музеях, но не такие. Эта – уникум. Не монета даже – медальон, знак особой жреческой власти какого-то забытого теперь культа. Отлитая из самородного сплава золота и серебра в единственном экземпляре. Кто-то предлагал ее частным порядком. И оплату просил наличными.

      – Велик ли гонорар?

      – Триста пятьдесят тысяч американских долларов.

      – А реальная стоимость?

      – Папа не говорил, но я справлялась через Интернет… Она может стоить в десять раз больше. Это если по-скромному.

      – Поэтому требование наличных и не насторожило Дэниэлса?

      – Ты считаешь, он решил просто нажиться?

      – Почему нет? Тысяча процентов прибыли – хороший бизнес.

      – Папа не такой.

      – Возможно. Он не опасался, что сделка будет незаконной?

      – В смысле – наличные, без налогов?

      – В том числе. Да и монета могла оказаться краденой.

      – Никоим образом. Она никогда не числилась ни за одним музеем.

      – Она могла быть украдена у частного лица.

      – Все могло быть. Но, думаю, папа со всем разобрался бы на месте.

      – Он склонен к нарушениям закона?

      – Совсем нет. Но разве здесь есть закон?

      – Местами.

      – Вот именно, местами.

      – По крайней мере, монету он собирался вывозить нелегально. Ничего не нарушишь – ничего не достигнешь.

      – Что ты этим хочешь сказать, Олег? Что Дэвид…

      – Это я по жизни. Нарушить нужно, как минимум, собственное душевное равновесие. «Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…»

      – Люди к старости придумывают прожитым «бесцельным годам» оправдания и мотивировки, способные сделать жизнь значимой и полной глубокого смысла. Без этого и жить, и умирать было бы невмоготу.

      – Тот, кого я процитировал, умер молодым. Значит, Дэвид Дэниэлс не слишком опасался карающей десницы закона?

      – С чего? Он много читал о вашей стране.

      «О вашей стране». Ну да. Что девочке Ане дала «наша страна»? Сиротство, детский дом, клеймо если и не сумасшедшей, то и не вполне нормальной?

      – Бактрия