Страшнее пистолета. Анна Ольховская

была счастливая жизнь, семья, дети…

      Воскресный сладкий сон

      И утренняя нежность,

      Возня с собакой

      На заснеженном дворе.

      И три цепочки следа

      Дарят безмятежность,

      Играя в прятки

      В набегающей волне.

      Что было бы,

      Если бы случилось так?

      Но от этого всего осталась только возня с собакой. Потому что только собака способна беззаветно любить его такого. Мало похожего на человека…

      Когда братья Витке прибыли к месту происшествия, инцидент исчерпанным не был. Наоборот, он, инцидент, только начерпывался.

      Пунцовый от ярости Эдгар Черепашки тыкал пальцем в валявшуюся на полу картину и верещал:

      – Нет уж, милочка, теперь вы обязаны ее купить! Вы безнадежно испортили произведение искусства!

      – От…бись, – лениво отмахнулась квадратная девица с реденькими платиновыми волосенками, подстриженными ровным каре. – Что там портить? Как была фигня, так фигней и осталась. Только теперь это фигня с дыркой, как бублик. По-моему, так даже прикольней! Я случайно ее проткнула, хотела прилипшую хрень соскоблить, а ногти вон какие, – короткие толстые пальцы украшали алые клинки, – твоя тряпка бумс – и насквозь. А упала она нечаянно, я от неожиданности уронила. Не фиг так плохо вешать.

      – Охрана! – завибрировал от злости художник. – Вызовите охрану!

      – И что? – девица нагло ухмыльнулась и сложила руки на совершенно плоской груди. – Бить будете?

      – Нет. – Голос у синьора Черепашки иссяк, осталось только шипение, как в пересохшем кране. – Охрана проследит, чтобы вы не сбежали, пока подъедет милиция. Потом составим протокол о намеренной порче имущества, свидетелей больше чем достаточно. К примеру, руководство финансовой группы «Монблан» в полном составе, господа Витке.

      Мощная девица, пренебрежительно фыркнув, сфокусировала взгляд на озвученных господах.

      И внезапно к ней в гости заглянула метаморфоза, сдернув с физиономии маску наглой хабалки и нацепив что-то приторно-слащавое.

      – Ой, ну ладно вам! – жеманно хихикнула скандалистка, переходя вдруг на «вы». – Чего привязались к слабой девушке!

      – К слабой?! – захлебнулся от возмущения маэстро кисти. – Вы ничего не путаете?

      – Вы… Вы намекаете на мою комплекцию? – старательно задрожала губами девица. – Я же не виновата, что такой родилась! – показательно-глубокий шмыг носом, перенасыщенная аляповатыми кольцами рука потянулась к глазам, но, наткнувшись на три килограмма косметики, быстренько вернулась на исходную позицию. За спину. – Да куплю я вашу дурацкую картину, куплю, успокойтесь! Сколько она стоит?

      Черепашки покосился на собравшихся вокруг посетителей выставки и, подхватив «виновницу торжества» под внушительный локоток, отвел даму в сторонку и что-то зашептал ей на ухо.

      Собравшиеся разбрелись по галерее, дабы снова и снова нырять в высокое искусство по самые… самую маковку.

      А