Единственная женщина на свете. Татьяна Полякова

Пусть будет просто ужин, потом ты отправишься на свидание с собакой, а я предамся мечтам о женитьбе. Большой дом, трое ребятишек и жена у плиты.

      – Такая перспектива способна отбить охоту к замужеству даже у старой девы.

      – Да брось ты, нормальные желания. Закажу столик на семь часов в «Дворянском собрании». Идет?

      Я заверила, что совершенно счастлива, и вновь ускорилась. Конечно, проще взять такси, но беседы с мамой никогда не являлись моим любимым времяпровождением, и сейчас я решила, что надо подготовиться.

      Мама открыла дверь и окинула меня критическим взглядом. Я растянула рот до ушей, сняла кроссовки и поцеловала ее. Поцелуй был воспринят благосклонно, а вот мой внешний вид маме не понравился.

      – Ефимия, девушке твоего возраста следует выглядеть элегантно. Не хочу тебя огорчать, но время джинсов и маечек прошло безвозвратно.

      – Ерунда, – услышала я папин голос, а вслед за этим он появился в холле, обнял меня и сказал: – Ты прекрасно выглядишь.

      – Ничего подобного, – отрезала мама. – Твоя дочь выглядит оборванкой.

      – Красивой девушке все к лицу, даже драные джинсы. – Папа был настроен благодушно, и я решила, что желание срочно меня видеть не связано с намерением изводить меня бессмысленными разговорами, по крайней мере, папа сегодня к этому не расположен. Он повел меня в столовую, обняв за плечи, мама следовала позади.

      Столовая в родительской квартире огромная, круглый стол возле французского окна слегка в ней терялся.

      – Мой руки и садись обедать, – велела мама.

      Папа занял место у окна, а я побрела в ванную. Когда вернулась, мама ставила супницу с ангелочками на крышке. Даже сваренные на скорую руку пельмени мама подавала на стол в этом фаянсовом чуде. «В семье должны быть традиции», – любила повторять она. Считалось, что супница принадлежала моей прабабке. Я искренне в это верила, пока папа не проболтался, что накануне свадьбы они с мамой купили ее на блошином рынке. Сестрица Агата отпускала по этому поводу язвительные замечания, а мне супница по-прежнему нравилась. Что касается традиций в семье, так их и без супницы было за глаза. Например, вкушать пищу следовало молча. К разговорам переходили только за чаем. Мне это казалось весьма разумным. Но сегодня мама совершила нечто из ряда вон выходящее.

      – Агате требуется помощник, – сказала она, со значением глядя на папу. Тот делал вид, что маминых слов не слышит. Я решила последовать его примеру. Но маму это не остановило. – Уверена, ты вполне справишься с этой работой, – продолжила она. Теперь ясно, зачем меня так срочно хотели видеть. До сего дня я работала дворником, мама хоть и любила повторять «все работы хороши», но всерьез в это не верила и не теряла надежды приохотить меня к иному виду деятельности.

      – Агатка тоже уверена? – серьезно спросила я.

      Мама поморщилась.

      – Она должна думать о сестре, в конце концов.

      – Точно. Я тоже должна. Поэтому пусть она возьмет в помощники кого-нибудь другого.

      – А что Слава думает по поводу твоей работы? – посуровела мама.

      – Он считает,