Завидная невеста. Бронвин Скотт

головой:

      – Нет, благодарю вас. Сегодня вечером я отбываю по делам, а мне еще нужно многое сделать до отплытия. Повозку разгрузили, следовательно, я могу вернуться в город. – Его взгляд напомнил Эмме о его репутации свирепого человека. – Надеюсь, вы позаботитесь о моем друге, мисс Уорд. – Он кивнул Драйдену: – Рен, загляну к тебе по возвращении.

      Отлично. Скандально известный Шерард на короткой ноге с ее гостем и, похоже, хочет воспользоваться этим обстоятельством, чтобы чаще бывать в ее доме. Эмма испытала очередной укол совести. Не следовало оставлять Драйдена одного в порту. До добра это не довело.

      Вовсе не нужно, чтобы ее новый деловой партнер водил близкое знакомство с Шерардом, особенно учитывая слухи, которые о ней распространяют. Другое дело, что люди не верят в них слепо, хотя наличие кривотолков – достаточный повод для того, чтобы бросить тень на ее репутацию. Она привлекает слишком много внимания, не желательного для благовоспитанной женщины. Присутствие Шерарда лишь усугубило ее неприязнь к гостю из Лондона. Шерард явно ведет себя так, будто Драйден со своим пятьюдесятью одним процентом здесь всему хозяин, и не важно, что фактически так оно и есть. Она, Эмма, живет на плантации, следит за посевом и ростом сахарного тростника. Прибудь Драйден несколькими днями позже, он и сбор урожая бы пропустил. Как он вообще посмел явиться без предупреждения и претендовать на плоды ее труда?

      Подавив разбушевавшиеся эмоции, Эмма повела гостя через дом к задней веранде. Слово «гость» ей очень нравилось. Именно в таком качестве она и будет воспринимать Драйдена. Куда лучше, чем называть его мистер Пятьдесят Один Процент. Что самое главное, гости – явление временное. Она даст ему это понять, будьте уверены!

      А в это самое время Рен думал, что мог бы провести здесь целую вечность! Попивая прохладный лимонад, он смаковал его вкус и радовался освежающему ветерку. Дела идут на лад! Когда Китт повернул повозку к «Сахарной земле», белый хозяйский дом приятно поразил Рена, так что рассказы о ведьмах и магии почти выветрились из его головы.

      На него нахлынуло ощущение принадлежности к этому месту, некоего родства, и у него вдруг появилась уверенность в том, что он действительно сможет здесь преуспеть. Это было интуитивное чувство, и оно его удивило, поскольку в жизни он всегда руководствовался соображениями логики и здравого смысла.

      В крови вдруг забурлило откровенное примитивное желание обладать. «Мое, мое, мое», – пело его сердце. Потом на крыльце появилась она, и стремление обладать приобрело иной, более чувственный оттенок. Трудно возражать против вторжения, если троянский конь выглядит, как Эмма Уорд.

      – Она не похожа на ведьму, – заметил Рен Китту чуть слышно.

      – Так всегда и бывает, – со смехом отозвался тот, спрыгивая с повозки. – Если бы ведьму было легко узнать, ее чары не были бы столь действенными…

      Потягивая лимонад, Рен думал о будоражащей воображение Эмме Уорд, сулящей одни неприятности. В ней была заложена природная