Вигнолийский замок. Даниил Аксенов

личный слуга, а теперь мажордом Петр, здоровенный черноволосый детина. Он без лишних слов передал мне тяжелый кожаный мешок и удалился неуклюжей походкой медведя.

      – Я хочу на условиях анонимности передать церкви этот дар, – я придвинул мешок к Огдину. – Но мне неизвестно, в чем церковь сейчас нуждается больше всего. Доверяю целиком вашей мудрости. Потратьте их, на что сочтете нужным!

      Никер закрыл лицо руками, чтобы справиться со смехом. Бедный сын виконта, он так и не научился давать взятки с непроницаемым выражением лица.

      – Непременно, – Огдин сгреб мешок и элегантно засунул его в складки мантии. – Но мне пора, господин барон.

      Я проводил жреца до роскошной белой кареты. Уже готовясь садиться, Огдин вдруг обернулся ко мне и тихо спросил:

      – Меня иногда мучают смутные сомнения, господин барон. А вы вообще верите в Многоединого? Признайтесь честно, это останется между нами.

      Вот что я должен был сказать на это?! В четвертом веке до нашей эры в этом мире высадились деймолиты, и с тех пор знакомая мне религиозная история Земли полетела в тартарары. На территории Европы, Западной Азии и Северной Африки появился культ Многоединого. Кому-то пришла в голову грандиозная идея объединить эллинический политеизм с монотеистическим иудаизмом, в результате полученная религия стала напоминать окрошку, состоящую из кваса, молока, огурцов, колбасы, меда и других противоположных друг друг ингредиентов. Культ Многоединого утверждал, что все древнегреческие и древнеегипетские боги на самом деле являются частью и аватарами одного-единственного Создателя. То, что эти боги, по легендам, враждовали между собой, во внимание не принималось. Просто получалось, что Многоединый тысячелетиями сражался сам с собой без всяких на то причин. Мне казалось удивительным, как люди могли на полном серьезе верить в это, но, видимо, если с детства что-то вбивать в головы, то поверишь и не в такое. Мой ответ поразил Огдина искренностью.

      – Почти каждый день я подолгу думаю о Многоедином! – я прижал руку к груди. – И восхищаюсь его пророками, которые сумели убедить людей пойти за ними!

      Огдин посмотрел на меня с сомнением:

      – По вам и не скажешь, господин барон, что вы способны думать о пророках.

      Зря он так. Мне бы хотелось встретиться с этими парнями и взять у них несколько уроков ораторского мастерства.

      – Ваше благочестие, у меня есть вопрос личного характера. Скажите, по вашему мнению, ангелы тоже являются частью Многоединого или нет?

      Жрец уже занес ногу, чтобы опереться о подножку кареты, но остановился:

      – Это вопрос с подвохом, господин барон. Сначала считалось, что да, являются, потом это стало ересью, а теперь даже не знаю… Я опасаюсь раскола в церкви.

      – А деймолиты считают, что являются, – вздохнул я.

      – Что?! – глаза Огдина стали круглыми. – С чего вы это взяли, господин барон?

      – Прочитал в одной книге, ваше благочестие. Там утверждалось, что поначалу деймолиты очень интересовались людскими