Пятый магистр (сборник). Игорь Конычев

по щеке, смотрел на них проницательными серыми глазами. Затем люди замечали того, кто ехал за ним, и склоняли головы в почтительном поклоне, а лица их озаряла добрая улыбка. Паладины были не только защитниками добра и блюстителями справедливости, они были живым подтверждением величия Света.

      Магистр немного придержал коня, чтобы ученик поравнялся с ним.

      – Лучше будем ехать рядом, – сказал он, – тогда люди перестанут смотреть на меня, как будто я опасен настолько, что ко мне приставили паладина.

      – Знали бы они, насколько магистры опасны, смотрели бы по-другому. – улыбнулся Рональд.

      – Вот и хорошо, что они этого не знают. – подытожил Фаргред. – Кстати, в пути не называй меня магистром, зови меня по имени.

      Рональд кивнул.

      Между тем они подъехали к западным воротам, стражники склонили головы перед паладином и искоса поглядели на подозрительного субъекта рядом с ним.

      Когда ворота остались позади, и вперед паладинов повел широкий тракт, Рональд посмотрел на едущего слева от него магистра. Вроде обычный человек, на вид лет тридцати; когда на нем нет алого плаща и сияющих доспехов, лорд Фаргред Драуг не похож не только на паладина, он не похож даже на представителя знатного сословия. Резкие черты лица, многочисленные шрамы, щетинистый подбородок, сломанный нос. Лишь серые глаза неожиданно выделялись на обветренном лице. Взгляд магистра был загадочен, в нем читались недюжинный ум, проницательность и мудрость.

      – Маги… кхм… Фаргред, – Рональд запнулся, замолчал, но тут же продолжил: – Каково это?

      – Что именно? – Магистр взглянул на ученика.

      – Ну… каково это… быть бессмертным?

      – Когда встретишь кого-то бессмертного – спроси у него. – Фаргред улыбнулся.

      – Но вы же… – юноша смутился, – магистры же бессмертны?

      – Отнюдь. – Лорд Драуг накинул на голову капюшон. – Магистры далеко не бессмертны.

      – Как это? Все знают, что когда Светлый Ульв выбирает нового магистра и благословляет его, то наделяет не только силой и некоторыми способностями, такими как призыв оружия и доспехов, но и дарует вечную жизнь.

      – Не совсем так, Рональд. Мы не стареем – это правда. Но убить магистра можно, так же как и обычного человека, пусть раны на нас и затягиваются быстрее.

      – Я знаю; но что это, если не бессмертие?

      – Возможно, ты выбрал и правильное название, но я как-то не привык считать себя бессмертным. Я живу – как ты, наверное, уже знаешь, – словно обычный человек: сердце мое бьется и дышать тоже не забываю.

      – То есть вы не заметили никакого различия?

      – Я – нет. – Фаргред задумался. – Но иногда горько видеть, как дорогие тебе люди стареют, болеют и умирают. Лично я даже испытываю по этому поводу что-то похожее на чувство вины, хотя и понимаю, что на то воля Света.

      – А если бы вы могли… – не унимался Рональд, – вы бы поменялись с кем-то местами? С каким-нибудь обычным человеком?

      – Нет, – голос магистра стал твердым, – Свет счел меня достойным, и я оправдаю оказанную