Возвращение Грифона. Евгений Щепетнов

струна, и я увидел в пространстве багровую нить. Откуда-то я знал, что она вела меня к Марии. Просто был уверен в этом.

      Нить была довольно толстой и исчезала где-то в огнях, там, куда я и собирался идти – только чуть левее. Присмотревшись, я увидел вдалеке массив леса и, создав в голове картинку, понял – вдоль этого массива течет небольшая речка, почти ручей, и подходит с тыльной стороны к участку, где стоит дом Марии. То есть, чтобы добраться до ее дома и при этом максимально избежать попадания на глаза кому-нибудь из аборигенов, нужно добраться до речки, спуститься в овражек и зайти с тыла. Все просто, все легко! На словах.

      А на деле – идти было трудно. Сломанные ноги, видимо, плохо срослись, криво, я ковылял, будто какой-то инвалид, в сущности – я таким и являлся. Левая рука искривлена, в челюсти справа вмятина – сюда бил участковый этим самым ломиком. А удар, пробивший мне грудь, был, так сказать, контрольным выстрелом. Ни один человек с ломиком в груди никогда бы не выжил. Или я не человек?

      Дорога к лесу заняла около часа, я наращивал скорость и в конце уже довольно шустро передвигался – как полураздавленный автомобилем краб, волочащий сломанные ноги к морскому прибою.

      Ноги тряслись от слабости, суставы, перебитые негодяями и каким-то чудом восстановившиеся, скрипели, трещали и грозили лопнуть – видимо, времени, чтобы восстановиться, было все-таки недостаточно. Но мне нужно двигаться, и, сжав обломки зубов, я упорно, как человек из рассказа Джека Лондона «Любовь к жизни», тащился и тащился вперед, теряя сознание и снова пробуждаясь. Тело работало практически без моего участия, и я даже удивился, когда в конце концов оказался у забора позади дома Марии. Дошел.

      В заборе маленькая калитка. Я скинул со столбика веревочное кольцо и медленно, хромая, двинулся к дому. Окна были темны, дверь закрыта, вокруг ни души. Только следы ног – вчерашние блюстители порядка натоптали на грядке с цветами, раздавив кустик ночной фиалки. Она одуряющее пахла и напоминала мне что-то из моей прежней жизни… дедушка. Дедушка! Мелькнуло смеющееся лицо, обрамленное седыми волосами – борода. Мой дед. Потом картинка ушла…

      Я постучал в окно – осторожно, костяшками пальцев. Потом еще, еще… Долго никто не отвечал, потом испуганный голос из-за занавески спросил:

      – Кто там?! Кто это?!

      – Маша, это я, Иван.

      – Ты?! – за дверью закопошились, она распахнулась, и в прихожей вспыхнул свет тусклой лампочки, показавшейся мне целым прожектором.

      – Аааах! – вскрикнула Мария. – Ваня, ты?! Откуда? Что с тобой?

      Я покачнулся и упал бы, если бы женщина не подхватила меня под руку. Она практически втащила мое изломанное тело в коридор и опустила на пол. Затем захлопнула входную дверь и снова посмотрела на меня, ахнув и зажав рот рукой: