Кубанское казачество и его атаманы. Федор Щербина

относительно ходатайства о земле в особом приговоре. Препровождая этот приговор к войсковому атаману, Головатый прибавлял в особом письме: «Касательно до пехоты, то оная в своем существе, так как и была на военной ноге, всегда готова проливать кровь за веру, отечество и вольность, которую заслужить положили с помощью Бога». Казачество, следовательно, не только коллективно заявило свои желания, но и порешило так или иначе добиться осуществления их. Таким образом, случай этот показывает, что общинная самодеятельность была видной характерной чертой в жизни черноморского казачества на первых порах его существования.

      Особенно ярко эта черта выразилась в постановке вопроса о переселении черноморцев из-за Буга на Кубань. Получив приказание о переселении, казаки на общей войсковой раде порешили послать прежде всего опытных людей для осмотра Тамани и прилегавших к ней земель. Таким лицом был избран войсковой есаул Мокий Гулик с командой казаков, которым поручено было тщательно обследовать характер местности и оценить достоинства угодий. Затем, по приговору также войсковой рады, судья Антон Головатый с несколькими войсковыми товарищами были избраны в депутаты к Императрице для исходатайствования прав «на вечно спокойное потомственное владение» той землей, которую наметило для себя казачество. Депутации было вручено прошение на имя Императрицы от имени всего войска и особая инструкция относительно тех пунктов, о которых депутация должна была хлопотать. Не смея даже намекнуть на права бывшей Запорожской Сечи, войско принуждено было пустить в ход хитрость. Так, оно скромно просило об отдаче ему во владение земель «на Тамани, с окрестностями оной», а окрестности эти, по занимаемому ими пространству, в 30 раз превышали весь Таманский полуостров. Войско не обмолвилось также словом об организации самоуправления, а впоследствии выработало свой собственный законодательный акт, служивший, в сущности, снимком с организации самоуправления в Запорожской Сечи. Результатом хлопот депутации в Петербурге были две жалованные грамоты от 30 июня и от 1 июля 1792 года. В этих грамотах были выражены те начала, которые легли потом в основу общинного самоуправления черноморских казаков. Надо отдать полную справедливость той осторожности и тактичности, с которой действовала казачья депутация и в особенности ее глава – судья Антон Головатый. Пустив в ход все: и знакомство с людьми сильными, и малорусскую песню, и чудачество казака-малоросса, этот замечательно умный и по своему времени довольно образованный казак настолько успешно довел до конца порученное ему дело, что главнейшие желания войска были занесены в жалованные грамоты в подлинных почти выражениях казачьей инструкции и прошения.

      Когда казачья депутация прибыла из Петербурга обратно в войско, с жалованными грамотами на земли, с новыми регалиями и подарками Императрицы Екатерины, и когда с достаточной торжественностью было отпраздновано это возвращение депутации и полученные