Факультет боевой магии. Сложные отношения. Таис Сотер

как вино. Мир вокруг стал необыкновенно четким и ясным, а звуки – болезненно громкими. Даже собственное дыхание оглушало.

      – Все, больше не могу, – проскрипела охрипшим голосом.

      – Тогда просто позволь магии проявиться.

      Проявиться? Всех обладающих даром с ранних лет учат, что нельзя выпускать сырую, неоформленную силу. Что отсутствие контроля опасно как для самого мага, так и для окружающих. Так что я испуганно посмотрела на Рихтера.

      – Давай, Софи! Не трать мое время! – неожиданно гаркнул алхимик.

      Я вздрогнула и на мгновение потеряла контроль. Сила вырвалась на волю, закручиваясь в вихри вокруг моих рук, которые всё нарастали и нарастали. Пространство пошло мелкой рябью, искажая очертания предметов вокруг и будто сгущая воздух.

      – Мастер!

      – Не паникуй! – жизнерадостно заорал алхимик. – Вспоминай заклинание!

      – Так ведь поздно!

      Рихтер протянул руку и коснулся одного из вихрей. Тот будто маленький змееныш обвил его запястье, скручиваясь в спираль. Не имею ни малейшего представления, как алхимик смог управиться с чужой магией, но это несколько привело меня в чувство. Мои движения вначале были неуверенными и медленными, но, почти явственно осязая, что магия отзывается и заклинание принимает форму, я обрела уверенность. Вихри сплетались в сферу, пылающую так ярко, что на нее было невозможно смотреть.

      Мое первое настоящее заклинание! Простое, не самое сильное, но прекрасное. Я подняла руки, и, повинуясь моей воле, шар медленно вознесся над нашими головами, сверкая ярче тусклого солнечного диска на сером небе.

      – Заканчивай, переутомишься, – приказал Рихтер, довольно улыбаясь. – Знаешь, как свернуть заклинание?

      – Конечно. Вы же…

      Левую руку прошило болью, потом свело судорогой. Сфера дрогнула и медленно растаяла, но мне было уже не до нее. Корчась, я рухнула на колени. Улыбка тут же сползла с лица алхимика. Не задавая глупых вопросов, он опустился рядом, положив свою широкую ладонь поверх скрюченной моей. Не сразу, постепенно, но становилось легче. Левую кисть я уже не чувствовала, но это было и к лучшему.

      – Кажется, таким калекам, как я, стоит забыть о заклинаниях. И о сложных чарах, полагаю, тоже.

      Протез из псевдоплоти, поставленный взамен безымянного пальца, отрезанного не в меру ретивым боевиком, был сделан искусно и свиду не отличался от настоящего. Но это была не та травма, о которой можно забыть. Я вспоминала о своей неполноценности всякий раз, когда чаровала. Теперь тяжелее давалось создание сложных плетений, да и некоторые артефакты уже не могла использовать так, как раньше. И сейчас… на мгновение забылась, и реальность жестоко о себе напомнила.

      Рихтер молча поднялся и ушел, оставив меня глотать слезы от обиды и разочарования. Впрочем, вернулся он почти сразу же. Кинул на землю покрытый непромокаемой тканью мат и не спрашивая подхватил меня за подмышки и перетащил на него.

      – Ложись, калека, – сказал маг, похлопав меня по плечу.

      – Что?

      От