Лабиринт Мечтающих Книг. Вальтер Моэрс

его.

      – Вы тогда даже не попытались засыпать эти воронки? А решили их оборудовать, чтобы сделать доступными для всех? – Я был поражен.

      Гном уставился на меня. Промежуточные вопросы, похоже, не входили в его планы.

«Книгородские «хоботы» получают индивидуальные названия! —

      упрямо читал он дальше. – Книгородские «хоботы» получили официальный статус транспортных путей города и соответственно – в административном отношении – улиц, что опять же ставило перед администрацией задачу их наименования. Было принято решение назвать их именами известных писателей, как это было сделано в отношении многих улиц Книгорода. И хотя некоторые возражают, сочтя это не самым оригинальным решением, важно определиться, имя какого именно писателя для какого «хобота» использовать. Окончательное решение еще не принято, и эта проблема, наверняка, в дальнейшем будет еще будоражить многие умы. Так что мы с нетерпением ждем, имя каких литераторов будет выбрано для названия книгородских «хоботов», а каких – нет. Богатый материал для горячей дискуссии!»

      Разумеется! Хотя я так и не понял, почему Хобот Хильдегунста фон Мифореза был меньше, чем Хобот Акуда Эдриёмера. Эдриёмер написал пару приличных стихотворений, но вся его проза состояла лишь из покрытых плесенью и по праву забытых семейных сцен. Но я оставил эти размышления при себе, чтобы не вводить гнома в замешательство. Он замечательно справлялся со своей задачей. Я, разумеется, мог только подивиться тому, как тогда обошлись с этими воронками! Они и сегодня представлялись мне воротами ада, из которых в любое время могут появиться апокалиптические орды тьмы и погубить город. Но жители Книгорода, кажется, не имели никаких других забот, кроме одной – назвать ли им один «хобот» именем Фентвега, а другой – Идриха Фишнерца? С их стороны это было довольно беспечно.

«Торжественное открытие Хобота Аиганна Гольго фон Фентвега! —

      продекламировал гном, как будто прочитав мои мысли. – Первый книгородский Хобот наконец-то получил свое официальное название! Для жителей города не стало слишком большой неожиданностью то, что для этого было выбрано имя Аиганна Гольго фон Фентвега – классика среди классиков, основоположника цамонийской литературы. Не стал сюрпризом и тот факт, что в честь него был назван один из новых крупнейших подступов к лабиринту».

      Если раньше от страха замуровывали многие подступы к лабиринту и туда отправлялись лишь охотники за книгами, искатели приключений, разочарованные в жизни и умалишенные, то сегодня, похоже, это стало народным видом спорта, настолько беззаботно туда направлялись туристы. Я видел, как они весело, с факелами в руках и корзинками для пикника, спускались вниз по ступеням в лабиринт, будто в винный подвал. Раньше перед таким походом писали завещание и прощались со своими близкими.

      – И все эти годы не было никаких проблем с этими… воронками? – спросил я недоверчиво своего гнома. – Никаких неприятностей?

      – О, что вы! – ответил он. –