.

в ста тысячах шагов, и он приближается, – долетел до них голос Шпулера с мачты.

      – Это ничего, что ты боишься, Хит, – прошептал из тени за спиной мягкий, с присвистом голос.

      Хит уронил трос и повернулся.

      – А, ты опять читаешь мои мысли, не так ли, Лесорыб? – спросил он.

      Лесорыб отступил назад.

      Это было странное существо, напоминающее лягушку, с перепончатыми руками и ногами и огромными, похожими на крылья ушами, которые постоянно подрагивали.

      – Я ничего не могу с этим поделать, – извинился он. – Мы, водные вэйфы, все так делаем. И вот еще что я хочу тебе сказать. Наш молодой капитан хорошо знает Птицу-Помогарь. Он присутствовал при ее вылуплении из яйца, и она обещала помогать ему до конца жизни. Именно она обнаружила, что отец Прутика потерпел кораблекрушение в открытом небе. Она добровольно предложила свою помощь капитану Прутику, а он обещал помогать нам. Мы всегда были за ним как за каменной стеной. Кроме того, – добавил он, – Птица-Помогарь знает, что делает, хотя ее мысли, безусловно, сложновато читать.

      – Ну да, это, конечно, меня безумно успокоило! – саркастически заметил Рован Хит.

      – Знаю, – спокойно ответил Лесорыб, – твои мысли я читаю абсолютно ясно.

      Улыбка замерла на губах Хита, и его желтоватые щеки побагровели.

      – Тросы, Хит! – напомнил Прутик.

      Молодой капитан неотрывно смотрел в зияющую впереди пустоту. «Громобой», пиратский корабль его отца, был где-то там, в открытом небе дальше, чем любые воздушные корабли когда-либо залетали. И он найдет его, чего бы это ни стоило.

      Их полет продолжался уже двадцать дней и двадцать ночей, Птица-Помогарь летела впереди и неизменно вела их в предательскую пустоту. Вот и теперь, на двадцать первое утро, когда розовые лучи восходящего солнца осветили небо, это, казалось, неутомимое существо несло их все дальше и дальше. А тем временем ветра становились все более и более непредсказуемы, преобладающие юго-западные сталкивались с потоками воздуха, идущими с востока.

      – Встань к штурвалу, Гуум! – приказал Прутик стоящей у себя за спиной косматой горе шерсти и клыков. Каждому воздушному пирату нужен верный помощник, и Гуум, толстолап, был верным помощником Прутика. – Держись прямого курса. Мы должны следовать за Птицей-Помогарь.

      Гуум заворчал, и его мохнатые уши зашевелились.

      Прутик сосредоточил внимание на двух рядах рычажков с костяными ручками, которые управляли полетом корабля. Его руки с ловкостью перелетали от одного рычажка к другому, то приподнимая корму, то опуская нос.

      Воздушный корабль нырнул и резко накренился на правый борт, когда Прутик в очередной раз попытался последовать за беспорядочными движениями Птицы-Помогарь. С нижней палубы донеслись тревожные крики. Прутик, сжав зубы, сконцентрировался на полете. Вести воздушный корабль и в лучшие-то времена было нелегкой задачей, а уж когда перед тобой маячит в открытом небе зверский вихрь – и подавно. Словом, Прутику приходилось выкладываться полностью.

      Одной