Голое платье звезды. Дарья Донцова

тему беседы.

      – Давайте-ка посмотрим подвал!

      – Отличная идея, – одобрил Гаврюша.

      – Пойду домой, – быстро сказала я, – завтра рано вставать.

      – Никак ты заболела? – встревожилась Агнесса. – Сейчас заварю антипростудный чай.

      – Только не это! – испугалась я. – Нет-нет, я прекрасно себя чувствую.

      – Почему тогда решила в девять вечера под одеяло заползти? – удивилась Несси. – Никогда раньше часа ночи не укладываешься.

      – Мы тебе надоели? – прищурился Гаврюша.

      – Конечно, нет, – соврала я, – просто… э… ну… я хотела…

      Моя фантазия забуксовала и свалилась в кювет. Чтобы не выглядеть совсем уж идиоткой, я спросила:

      – Почему ваш друг-полиглот в эсэмэске обращается к вам «Гиппократ»?

      – Я же врач, – пояснил Гаврюша. – Разве ты не поняла? Пошли, провожу тебя до квартиры.

      Я попрощалась с Андреем и Несси, и мы с толстяком вышли на лестницу.

      – Если вы врач, то зачем представились режиссером? – с запозданием удивилась я.

      – Так объяснил уже: хотел проверить тебя, правда ли сериал с Маркиным не видела, – усмехнулся Гаврюша. – Свой род занятий изменил, чтобы мое любопытство в отношении фильма выглядело убедительным. И многие почему-то пугаются, узнав, что по профессии я психиатр.

      Я остановилась.

      – Психиатр? Работаете с душевнобольными людьми?

      – Здоровым мои услуги не нужны, – резонно ответил Гаврюша. – Хотя стопроцентно здоровых людей вообще нет. Есть недообследованные. М-да… Слушай, я перешел с тобой на «ты», и Андрей тоже. Может, и ты перестанешь выкать?

      – Хорошо, – тут же согласилась я. – Знаешь своих коллег?

      – Нас вообще-то много, – пожал плечами собеседник. – Конечно, у меня большой круг общения, и кроме работы в клинике я еще преподаю в мединституте. Плюс с кем-то учился на одном курсе, кого-то сам выучил. А почему ты интересуешься?

      – Мне очень надо найти контакт доктора Драпкина, – призналась я. – Слышал о таком?

      – Зачем он тебе? – поинтересовался Гаврюша.

      – Он работает в спецбольнице, где содержатся умалишенные преступники, которых нельзя судить, но и отпустить невозможно, – объяснила я. – Мне до зарезу надо с ним пообщаться. Хотя, говорят, у Драпкина мерзкий характер.

      – Да, своеобразный дядечка, – протянул Гаврюша. – Если хочешь что-то о его пациенте узнать, лучше и не начинать. Может так послать, что мало не покажется.

      – Так ты с ним знаком? – обрадовалась я. – Может, мобильный его знаешь?

      – Есть номерок в контактах, – кивнул мой собеседник.

      Я схватила толстяка за руку.

      – Послушай, у тебя ужасная стрижка, давай совершенно бесплатно приведу твою шевелюру в порядок. В обмен на телефон Драпкина, а?

      – Он тебе так нужен? – усмехнулся Гаврюша. – Хочешь помочь кому-то? Зря надеешься. Драпкин ни за какие самородки не согласится признать преступника душевнобольным,