Камуфлет. Олег Айрашин

«Парламента». – Ну, а ты чем живешь, Костя?

      – Тоже вот на государство служу, надзор по атомным делам. Преподаю немножко. Ещё книжки начал писать. Тут ниша свободная оказалась, популярная экология; грех мимо пройти.

      – Получается?

      – Есть такое дело.

      – И? Небось купаешься, в «зелёных» -то?

      – Куда там, честным трудом заработать проще. Вся попа в мыле, а деньги не идут, а уходят. Чтобы книгу издать, участок дачный продали.

      Белый встал и шутливо-торжественно пожал руку.

      – А семья бартер одобрила? Землю – на книгу? Кстати, у тебя семья?..

      – Дети взрослые. А жена затею поддержала, в расчёте на перспективу.

      – Знаешь, если я женюсь (эх, Белый, Белый! Это когда же?), то на такой женщине. Слушай, познакомишь со своей женой?

      Ага, «познакомь с женой»: вспомнилась его голливудская улыбка. Щаз.

      – Что ж… будете у нас на Колыме – милости просим.

      Белый заржал. Боже, как легко я купился!

      – Ну, давай. Между первой и второй – перерывчик небольшой. За перспективу.

      Только собрался спросить, отчего проваливаются разведчики – не успел.

      – Костя, а живешь где? Судя по гостинице и «У нас на Колыме», не здесь. Тут курить можно? – Белый достал зажигалку – блеснувшую холодным хромом «Зиппо».

      Я подставил блюдце.

      – Как распределился, застрял в городишке под Свердловском. Из тех, что на карте не было.

      – И как там? – он щёлкнул зажигалкой.

      Тут меня и прорвало.

      – Подъезды, Белый. Понимаешь, подъезды. Помнишь, после пивка мы ходили отлить? Куда, если сказать культурно?

      – До ветра?

      – Точно. А у нас – наоборот, с улицы заходят в подъезд. От ветра. Не странно тебе? Так и до «Твин Пикса» недалеко.

      – При чём тут «сладкая парочка»? – отшутился он. – В столице ведь тоже русским духом попахивает. Я думал – свои, дорогие москвичи. Но ты посеял семена сомнений, – он выпустил тройку дымных колечек. – Ладно, разберёмся. Операцию начинаем завтра. Кодовое название – «Туалет типа подъезд». Ну, за культуру!

      Взглянув на столешницу, невольно усмехнулся. Последние годы меня, стареющего зануду, раздражали всякого рода неопрятности. Да и запаха табачного дыма, как бросивший курить, терпеть не мог. Но сейчас…

      – Белый, сигареткой угостишь?

      – Ты вроде некурящий?

      – Тут закуришь.

      Он щёлкнул хромированным чудом, я вдохнул щемящий дымок, выпустил через нос.

      Что же хотел спросить? А, вот.

      – Слушай, ты в метро так лихо сквозь толпу просачивался. А я, как ни толкался – не поспевал. Скажи секрет.

      – О, заметил? А вспомни: когда пробивался, внимание обращал на кого?

      – На ближайших, конечно, кто мешал сильнее.

      – Вот именно. Но неправильно. По уму-то действовать надо с упреждением.

      УПРЕЖДЕНИЕ!

      Оно!

      То самое – на замену профилактике.

      Упреждение! Шикарное слово! Мощное, мужественное, даже военное.

      А вдруг