Убийца. Олег Фомин

так долго, я не научился различать тех, кто тоскует по дому?

      Ладони стиснули сильнее кружку с чаем, горячую, как только что вырванное сердце. Губы, как струна, дернулись. Взгляд тонет в отгоревшем костре, в мерцающих панцирях углечервей.

      А дух опять хлебнул из иллюзии кубка.

      – Живые мертвецы в Руинах – дело обычное. Уверен, ты покрошил кучу скелетов. Хотя бы тех, что спали со мной в этом некрополе. Души, заключенные в костях, исчезают, если скелет развалить парой-тройкой ударов. Но я не хотел умирать, даже когда мой скелет покрошили в зерна. Душа смогла переселиться в первый попавшийся рядом мусор, а когда разрушили и его, я сопротивлялся смерти так отчаянно, что смог вселиться в обычную пыль.

      Дух сделал паузу…

      – Я забил тем гадам носы, рты и легкие пылью, и они задохнулись… Так я стал бессмертным. Знаешь, я думал, это трусость, так бояться смерти недостойно. Но выходит, трусость может быть источником силы.

      – То есть… ты был скелетом в гробу, из тех, что генерит Арх? Но тогда выходит, ты появился в Руинах, а не в другом мире.

      Дух отмахнулся.

      – Не заморачивайся. Всего лишь версия. Одна из. Как было на самом деле, не вспомню уже никогда. И это не имеет значения… после стольких лет.

      Мне стало зябко, хотя чай еще горячий, а на мне плащ. То ли тело после всей этой суеты остывает без движений, то ли туманная история духа действует.

      Кубок в его руке вспыхнул бриллиантовым облачком, оно превратилось в песочные часы. Песок быстро утекает из верхнего сосуда в нижний, часы переворачиваются, все по новой, и так повторяется и повторяется.

      – Живу столько, что успел изучить все в Руинах, хоть они и бесконечны. Увидел и услышал все, что можно увидеть и услышать. Не осталось ничего нового, похожее наслаивалось друг на друга, я начал сходить с ума. Закинь в плеер одну песню и слушай двадцать четыре часа в сутки до скончания времен, примерно поймешь, что чувствую.

      Холодно.

      На плече вспыхнул смыш. Перебрался за пазуху, комочек тепла в груди. Наружу высунулась мордочка, черные бусинки глядят на меня.

      Я улыбнулся.

      Пальцы погладили его макушку, на душе чуть легче. Я не один, это главное, остальное перетерпим.

      – Скука причиняет мне физическую боль, – продолжает дух. – Странно слышать это от призрака, но это так. Невыносимо, как ломка у наркомана. Как пожизненное заключение в карцере, нельзя даже читать и царапать на стенах – только ходить из угла в угол. Лишь что-то новое, интересное может притупить боль на время…

      Вновь пауза.

      – Чтобы избавиться от боли, я стал придумывать воспоминания, которых не было, насыщать их красками и звуками, ярче, чем в реальности. Перестал различать, что было на самом деле, а что плод воображения. Еще пытался рассеивать частички своей энергии, вместе с ними уничтожались воспоминания, и я мог пережить некоторые события заново, как в первый раз… Но этого было мало.

      Трон отпустил привидение, оно медленно полетело вдоль стен, рисунки и знаки на них едва заметно мерцают от касаний его пальцев.

      – Чтобы сбежать от боли, впадаю в длительные спячки, надеясь,