Путь на юг. Михаил Ахманов

что-то в этом роде. Арток бар Занкор, несомненно, умный человек, но Одинцов доверял только себе – особенно в этой чужой реальности.

      Он пристально посмотрел в глаза Ильтара, голубые и безмятежные, как небо над хайритской степью.

      – Хмм… Значит, ты слышал имя, которым я назвался?

      – Почему – назвался? Это и есть твое имя. Аррах Эльс бар Ригон.

      – Ты веришь каждому встречному, выдающему себя за потомка бар Ригонов? Тебе не нужны доказательства? Легковерные же вожди у хайритов!

      Ильтар вздохнул, покопался в сумке на поясе и протянул Одинцову круглое металлическое зеркальце.

      – Вот… Взгляни на себя и на меня… Каких еще требовать доказательств… брат?

      Проклиная свою невнимательность, Одинцов кивнул. Да, сходство было несомненным, таким несомненным, что ему полагалось бы это заметить – даже в том случае, если одна из этих физиономий принадлежит ему самому.

      Проглотив досаду, он кивнул и поднял кубок:

      – За твое здоровье, брат мой Ильтар! – и осушил его в пять глотков.

      – Вот и последнее доказательство, – улыбнулся хайрит. – Мать моя перед смертью говорила: «Есть у тебя, Ильтар, непутевый братец в Айдене, сын моей младшей сестры, похищенной длинноусыми. Молод он, но пьет как шестиног после двухдневной скачки. Найди же его и наставь на путь истинный!» И я наставлю! Я, Ильтар Тяжелая Рука из Дома Карот, военный вождь и предводитель хайритской тысячи, клянусь в том! – Он поднял свою чашу и опорожнил ее с такой же лихостью, как и новообретенный родич.

      Этот Ильтар внушал ему симпатию. Одинцов улыбнулся. У него не было ни братьев, ни сестер, кроме совсем уж далеких, троюродных да четвероюродных, которым он был, по сути дела, безразличен. Были отец и мать, давно покойные, были друзья и враги, были две супруги и другие женщины… Но впервые за пятнадцать последних лет, с тех пор как он потерял родителей, Георгий Одинцов услышал голос крови. Разумом он понимал, что Ильтар не родич ему, но душа Рахи – вернее, то, что еще оставалось от этой души, почти полностью изгнанной в мрак небытия, – бессознательно и доверчиво тянулась к голубоглазому хайриту. Забавно!

      Перенестись в неведомый мир, чтобы обрести в нем брата!

      Ильтар продолжал что-то толковать ему. Одинцов потянулся за кувшином, наполнил кубок и прислушался.

      – Ваши имперцы опять затевают поход на Юг… Наняли нас, боятся тяжелой пехоты Ксама. Что ж, мы пойдем… Битвы, добыча, женщины, новые места… Интересно! Я поведу хайритскую тысячу, десять сотен тархов, и ты бы мог взять один отряд. Конечно, если останешься в живых после завтрашней схватки и воины почтят тебя доверием… Кстати, Ольмер – сотник. Отличный боец, но плохо ладит с людьми.

      Одинцов понял намек.

      – Я с ним справлюсь, – спокойно произнес он, отхлебнув терпкого айденского вина.

      – Справлюсь! Как же! – Ильтар недоверчиво покачал головой и отодвинул кубок. – Идем, Эльс! Покажу тебе кое-что.

      Они поднялись и нога в ногу зашагали к хайритскому