Сотворение мира (сборник). Татьяна Кудрявцева

утратила интерес к делу Ганна.

      – А куда же мы денем шесть литров компота? – растерянно спросила Румянцева.

      – Ой, никуда! Поставим на скамейку в больничном сквере, а сами уйдем. Кому надо – возьмет, – деловито предложила Волова.

      – Точно! – фыркнула Пожарская.

      И поставила.

      И Волова поставила.

      А Саша растерянно мотала авоськой из стороны в сторону, начиная краснеть. Она не могла бросить здесь этот несчастный компот, как если бы он был живым.

      Саша стеснялась самой себя и злилась на Слонова, который всегда был голодным, на девчонок: они смотрели на нее во все глаза.

      – Может, тебе компотику захотелось? – ехидно спросила Пожарская. – Так у нас открывашки нет!

      Волова хихикнула.

      Бросив авоську и подхватив банку под мышку, Саша молча зашагала к остановке.

      – Эй, может, ты тоже заболела? – икая от смеха, подпрыгивали рядом девчонки.

      Они были рады: не зря съездили. Будет что завтра рассказать!

      …Утром, в ожидании спектакля, все не сводили глаз с парты Румянцева – Слонов.

      Саша водрузила перед Слоновым банку с черешневым компотом и, ничего не объясняя, буркнула:

      – Это тебе.

      А Слонов, будто так и надо, осторожненько поставил банку под парту и сказал на весь класс:

      – Спасибочки, Моська. Черешня – это хорошо! Народ, не завидуйте.

      И все головы как по команде отвернулись. Так что спектакля не вышло.

      «Что, съели?» – подумала Румянцева. И успокоилась.

      На самом деле съел один Слонов. Дома компот.

      Осень. Возвращение к дневнику

      1 ноября, раннее утро

      Самый чистый,

      Самый лучистый,

      Самый радостный первый снег…

      5 ноября, вечером

      Думаю, во всем виновата Эллочка. Наверняка это она накапала Серафиме на Слонова. Он ведь почти каждый день получает «колы» по математике. У Эллочки это самая ходовая отметка.

      Хотя Слонов, конечно, дико несобранный. На задания домашние вообще плюет. Зато если уж вникает на уроке, знания в него просто врубаются. Как возрастные кольца в дерево. Всё дело в том, что Эллочку он не слушает.

      – Я ее не воспринимаю, – признался он мне.

      Ха! Представляю, как это выводит ее из себя.

      Так вот, Серафима подозвала меня и говорит:

      – Нужно подхлестнуть Слонова. Разве возможно в такой короткий срок нахватать столько единиц! Ты, как редактор газеты, должна принять меры.

      А что я, спрашивается, должна делать? Как-то это нечестно: быть за Эллочку и против Слонова. Размышляла целый день, а потом подошла к Слонову и предложила:

      – Серафима велела про тебя заметку написать. Давай, чтоб не обидно было, напишем ее вместе!

      Сначала он был поражен, сказал даже, что я сбрендила. А потом согласился.

      Уроки закончились, а девицы наши, как назло, не расходились, вертелись в классе. Мы терпели, терпели, а потом Слонов их выгнал.

      Причина