Мрачная тайна. Туи Сазерленд

Джошуа, Ною и Грейс

***

Пророчество о драконятах

      Двадцать лет, двадцать зим будет смертным на страх

      Мир войною объят,

      И земля, утопая в крови и слезах,

      Призовёт драконят.

      В сини бездонной яйцо – морские крыла.

      Звёздные крылья подарит ночная мгла.

      Яйцо, что больше других, с горных высот

      Крыльев небесных жар тебе принесёт.

      За земляными в болотную топь нырни,

      В яйце цвета крови драконьей скрыты они.

      И в месте укромном вдали от дворцовых смут

      Песчаные крылья в яйце незримые ждут.

      Три королевы пылают, жгут и палят,

      Две из них сгинут, нет третьей пути назад —

      Лишь покорившись чужой великой судьбе,

      Мощь светлоогненных крыл ощутит в себе.

      Пять пробуждений в трёхлунной ночи без звёзд.

      Пятеро смелых взлетят из драконьих гнёзд —

      Сгинут раздоры, тьма воссияет, и, светом объят,

      Примет мир драконят.

      Пролог

      Ледяные драконы явились словно из ниоткуда.

      Вечер не обещал неожиданностей. Совместный отряд земляных и небесных драконов, как всегда, нёс патрульную службу в горах на границе двух королевств. Жизнь текла мирно: ни одной битвы за шестнадцать дней после той, под утёсом у посёлка земляных, в которой погибла Цапля.

      Каждый раз, думая о последнем бое, Камыш ощущал гнетущую пустоту в душе. Хотелось зажмуриться, упасть в эту пропасть и остаться там навсегда, но он не имел права, потому что отвечал за четверых младших братьев и сестёр. Он был их вождём, хранителем – хотя и знал, что занимает место старшего брата Глина, яйцо которого забрали ещё до их появления на свет.

      – Ты слышал? – с тревогой шепнул крошка Охр.

      Самый маленький из выводка земляных, он был и самым наблюдательным, и все знали: малыш ничего не скажет зря.

      – Что? – тихо спросил Камыш, оборачиваясь и напрягая слух.

      Поймав крыльями восходящий поток воздуха, он взмыл выше рядом с братом и стал вглядываться в тёмные скалистые уступы Облачных гор, но не уловил ничего – ни движения, ни шума крыльев. На всякий случай обернулся к остальным, подзывая их взмахом хвоста. Фазан, Стерх и Торф пристроились сзади тесным клином.

      – Кто-то шипел, – объяснил Охр, – где-то совсем близко.

      Камыш опасливо глянул на сумрачные кроны деревьев, обступивших склоны предгорий. Там могло прятаться что угодно. Однако слышал он лишь громкие команды командира песчаных, который орал так, словно патруль назывался секретным только в шутку.

      – Вперёд, земляные! Почему отстаёте?

      Шестеро свирепых песчаных драконов, преданных сторонников принцессы Огонь, летели следом за ним, угрюмо ворча:

      – Скорее бы закончить и поспать, невмоготу уже!

      Охр покрутил головой.

      – Может, и показалось.

      И вот тут-то девять ледяных драконов стрелой выскочили из леса и с ходу врезались в строй песчаных.

      Нападение было таким внезапным и хорошо рассчитанным, что через мгновение двое песчаных из авангарда уже бессильно трепыхались в воздухе, падая по спирали с измочаленными крыльями и порванными глотками. Камыш едва успел осознать, что сражение уже началось.

      Торф в ужасе ухватился за старшего брата, так что оба едва не перевернулись. Он ещё не совсем пришёл в себя после первого своего боя, когда сестра погибла у него на глазах. «Надо им заняться, – сказал себе Камыш, – потом».

      – Спокойно! – крикнул он, выдёргивая крыло. – Вперёд, скорее! Летим на помощь!

      Он видел неуверенность в глазах братьев и сестёр – и вдруг подумал, уже не в первый раз: а как поступил бы на его месте Глин? Может, с настоящим хранителем гнезда всем было бы спокойней и безопасней? А может, и остальные сейчас думают то же самое?

      Они молчали, хотя думали совсем другое: какая польза от них, новобранцев, в смертельном бою? Снова терять родных – ради чего? Промолчали – и ринулись туда, где сцепились в жестокой схватке лучшие бойцы.

      Драться с ледяными врагу не пожелаешь. Их зубчатые когти вдесятеро острее обычных, а удары длинного хвоста, тонкого как хлыст, оставляют на морде и крыльях кровавые рубцы. А самое страшное – ледяной выдох, способный в один миг заморозить насмерть.

      Подлетая, Камыш плюнул огнём в огромную ледяную дракониху, которая схватилась с командиром песчаных. От жгучей боли та щёлкнула зубами и злобно зашипела, но от драки не отвлеклась, а Камышу едва удалось увернуться от другого ледяного, зашедшего сбоку. Они закрутились в воздухе, молотя крыльями и обмениваясь мощными ударами когтистых лап. Новая порция огня заставила противника отскочить, прикрывая морду, а Камыш бросился к Охру, на которого налетал ещё один ледяной, и оттолкнул в