О чем не заявил ТАСС. Подлинная история «Трианона». Игорь Перетрухин

в его душе.

      В ходе спецподготовки Огородник на практике постигал специфику проведения тайниковых операций, постановки условных меток при закладке и изъятии контейнеров. Знакомился с их разновидностями. Они, как правило, представляли собой полые внутри бросовые предметы: куски асфальта, кирпичей или дерева. А метки делались цветными мелками или губной помадой. Они могли быть видны из проезжающей мимо автомашины. Нечто подобное представляли собой и сигналы тревоги. С фотографированием не возникало никаких проблем, так как Огородник был фотолюбителем. Ему предстояло теперь лишь овладеть некоторыми техническими навыками работы с различного рода миниатюрными фотоаппаратами с высокочувствительной пленкой, закамуфлированными под зажигалки, фломастеры и другие подобные вещи. С одной такой пленкой можно было сделать до шестидесяти снимков.

      Работа по расшифровке цифровых радиопередач также особой сложности не представляла и далась Огороднику без особого труда.

      Во время одной из таких встреч Рональд передал Огороднику солидный гонорар за его анонимную статью, которая, по его словам, была опубликована в газете «Файненшел таймс». Почти одновременно он получил и гонорары за свои выступления перед небольшими аудиториями в Колумбийском институте культуры. Он, конечно, не знал о том, что деньги, передаваемые ему Пилар, она получала от Рональда. Снимать деньги со своего банковского счета он не решался, да и необходимости в этом не было, так как на текущие нужды ему с избытком хватало и гонораров.

      Он по-прежнему при случае встречался с Ольгой Серовой, не забывал и других любовниц, но более часто посещал все же Пилар. Ольга и Пилар, по его мнению, были каждая по-своему хороши.

      Через месяц Серовы должны были возвращаться в Москву.

      Он уже решил про себя, что по приезде домой с Александрой разведется и женится на Ольге: иначе неженатого просто не выпустят в очередную загранкомандировку.

      Прошло еще около двух месяцев.

      Посол официально объявил Огороднику о предстоящем окончании его командировки. Замена должна была вот-вот вылететь из Москвы. Началась подготовка к отъезду.

      На память о пребывании в Колумбии он решил сфотографироваться в известной в Боготе фотостудии «Рудольф». Он даже хорошо помнил номер телефона – 49-28-30, так как незадолго до отъезда Ольги Серовой звонил туда и подвозил ее на машине. После предварительного звонка он заехал на студию. Его запечатлели на фотографиях размером 12×18 сантиметров на кодаковской пленке и бумаге, у нас в ту пору не очень распространенных. Фотографии были сделаны в двух вариантах. В одном Огородник смело, проницательно и мудро смотрел на мир, в другом он был запечатлен с веселым и легкомысленным взглядом удачливого и довольного собой человека. Обе фотографии ему понравились, хотя он и не показал их жене. Две из них он подарил Пилар, сопроводив лаконичными надписями. Он, конечно, не подозревал, что вскоре после его отъезда из Боготы в ателье «Рудольф» явятся два полицейских