Жизнь и приключения Федюни и Борисыча. Сергей Скрипаль

что по тропинке в лес ушла, и весь зал запел вместе с ним. Они спели вместе, и зал и Федюня и про трёх весёлый друзей танкистов, и как ехали по Берлину наши казаки, и про солдата, что просил извинения у жены своей Прасковьи. Зал аплодировал без устали, и Федюню не хотели отпускать, а его небольшой репертуар, закончился.

      Зал требовал продолжения, и Федюня с ужасом понял, что выхода у него нет. Переступив с ноги на ногу, он поклялся себе, что слова произнесёт правильно и ничего не напутает. Они переглянулись с Ириной Олеговной, кивнули головой друг другу, и Федюня звонко запел:

      – Колокольчик серебристый, развернись надо мной, мы летим, парасучисты, над страной, над страной…

      Притихший зал прислушивался к словам незнакомой песенки, и все хорошо услышали смешное непонятное "парасучисты". А когда зал понял, что Федюня хотел спеть "парашютисты", раздался такой гомерический хохот, что показалось, стены рухнут от его раскатов.

      Смех заглушил и аккордеон Ирины Олеговны, и слабенький голос растерявшегося Федюни.

      Ветераны хохотали, валились друг на друга, утирали слёзы кулаками, вскрикивали: "Парасучик!" и хохотали снова и снова.

      Борисыч, высунувшийся из-за занавеса, прошипел:

      – Федька, зараза! "Катюшу" пой! Убью!

      Заиграла опомнившаяся Ирина Олеговна, и Федя торопливо, сбивчиво запел "Катюшу". Потихонечку пришёл в себя зал, ровно допел Федюня. С полыхающими от досады на самого себя щеками, поклонившись, вместе с Ириной Олеговной, они уж было отправились за кулисы, но зал взорвался такой овацией, таким громом аплодисментов, что им пришлось остановиться и принимать цветы, и раскланиваться так долго, что переодетый в косоворотку для русской "Барыни" артист из армейской самодеятельности, покрутил головой и посетовал:

      – Как же теперь выступать после такого успеха?

      После концерта дети ещё походили по городскому парку, покатались на аттракционах, поели эскимо.

      В село возвращались сонные, притихшие от усталости.

      Ирина Олеговна сначала подосадовала, потом посмеялась, потом успокоилась и похвалила всех маленьких артистов.

      Но только одного Федюньку, высаживая около дома, она притянула к себе, чмокнула в нос и сказала:

      – Иди, отдыхай. Ты молодец, "парасучик"!

      Рано заснувшему Федюне снились печальная макушка Рокоссовского, букеты цветов, летящие на сцену и ласковая женщина с медалями и орденами. А ветераны, тем же вечером расходящиеся по домам после отличного концерта и хорошего праздничного угощения в офицерской столовой, напевали запомнившиеся слова на весёлый мотивчик : "…мы летим, парасучисты, над страной, над страной…" и смеялись.

      Глава 4

      Наш автобус выехал за город и бодро побежал по трассе в сторону села, и я потянул из сумки приготовленную для наших друзей флягу.

      Повертел её в руках, рассмотрел.

      – Серёга, помнишь, сколько всякого армейского добра пораздарили да повыбрасывали?

      Сергей взял у меня из рук флягу, спрятал себе в сумку и строго сказал:

      –