Муха в самолете. Дарья Донцова

на проспект, там палатка вроде стоит с игрушками, на ключи от «Оки», возьми деньги, что нам хмырь с оленями дал.

      Вася оказался прав, и я без всяких проблем купила Барби, потом вытащила из машины сумки с продуктами и пошла к бедной женщине.

      Спустя десять минут мы с Васей ощутили себя настоящими Дедом Морозом и Снегурочкой. Маленькая девочка плакала от счастья, прижимая к себе куклу, мама металась по комнате, накрывая на стол, каждую вынутую мной коробку с салатом она сопровождала восклицанием:

      – Ну и роскошь, смотри, Ниночка!

      В конце концов мы сели за стол.

      – Эх, «Оливье», – потер руки Вася, – ба, да он с икрой!

      Я поморщилась, к горлу подступила изжога.

      «Тра-ля-ля-ля», – запел кто-то в комнате.

      Вася порылся в «шубе» и вытащил мобильный.

      – А! Да, конечно, во, слушай!

      Держа в одной руке сотовый, Вася выудил другой из кармана брюк, надетых под красный халат, фляжку, сделал пару глотков и сказал:

      – Готово!

      Потом запихнул аппарат в карман и сообщил:

      – У меня того, с желудком беда, вот пью гомеопатию, жена напоминает, эту дрянь в растворе надо точно по часам глотать, без пятнадцати семь, иначе не подействует. Кстати, нам бы поторопиться, у меня следующий заказ ровно в девятнадцать ноль-ноль. Где список-то? Во, Вилка, гляди, видишь, напечатано: «Клиент требует ровно в 19.00. Сюрприз для хорошего человека». Я специально так маршрут составил, чтобы успеть.

      – Не страшно на десять минут опоздать, – ожила хозяйка, – да вы ешьте скоренько, Снегурочка, чего сидите?

      – Желудок скрутило, – призналась я, – и зуб сильно заболел. Прямо пошевелиться не могу!

      Вася сунул мне фляжку.

      – Глотай.

      – Это что?

      – Пей, не сомневайся, от желудка гомеопатия, мне сразу помогло и тебе боль снимет в животе, от зубов, правда, не поможет.

      Я повиновалась, отхлебнула немного снадобья и подивилась его противному вкусу.

      Вася налил рюмку, а женщина принялась рассказывать о своей жизни, о больной дочери, отсутствии хорошей работы, зарплаты…

      Спустя некоторое время я спохватилась, встала и сказала:

      – Простите, но у нас еще заказы.

      Вася тоже поднялся и, пошатываясь, побрел в прихожую. Я с тревогой посмотрела на него, похоже, он из той же породы, что и мой папенька. Ленинид способен выпить ведро водки и даже не измениться в лице, но потом прибавленная к общему количеству крохотная рюмочка мгновенно уносит родителя, валит его с ног, и поднять папеньку просто невозможно.

      Кое-как, спотыкаясь, Вася добрел до «Оки», сел в салон и уронил голову на руль.

      – Эй, проснись, – велела я, с радостью отмечая, что боль в желудке как рукой сняло, кстати, и зуб перестал ныть, гомеопатия оказалась волшебной.

      – М-м-м.

      – Пересядь на пассажирское сиденье.

      – М-м-м.

      – Попробуй перебраться в соседнее кресло.

      – Зачем? – еле-еле ворочая языком, осведомился он.

      – Я поведу машину.

      Василий задвигался,