Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 1. На краю пропасти. Джеймс Клавелл

известно слишком много наших секретов. А, дружище? – (Филлип Чэнь лишь улыбнулся.) – Положись на него, Иэн. Он дает мудрые советы. Ему можешь доверять.

      «Насколько любой тайбань вообще может кому-то доверять», – мрачно подумал Данросс.

      – Да, сэр.

      Аластэр Струан поставил бокал.

      – Первое: Иэн Струан Данросс, обращаюсь к тебе официально – желаешь ли ты стать тайбанем компании «Струанз»?

      – Да, сэр.

      – Клянешься ли ты Богом, что все, что мы сейчас будем делать, останется в тайне и не будет раскрыто никому, кроме того, кто придет тебе на смену?

      – Да, сэр.

      – Поклянись официально.

      – Клянусь Богом, что все, что мы сейчас будем делать, останется в тайне и не будет раскрыто никому, кроме того, кто придет мне на смену.

      – Вот, читай вслух. – Тайбань передал ему пожелтевший от времени пергамент.

      Данросс взял документ. Почерк тонкий и неразборчивый, но читать можно. Он взглянул на дату – 15 июля 1841 года, – и его волнение возросло.

      – Это писал Дирк Струан?

      – Да. В основном. Кое-что добавил его сын, Кулум Струан. У нас, конечно, есть фотокопии на случай, если с ним что-то стрясется. Читай!

      – «Мое завещание накладывает обязательства на каждого наследующего мне тайбаня, и прежде, чем принять мое дело, он должен прочитать это завещание вслух и поклясться перед Богом в присутствии свидетелей – в соответствии с порядком, который установил я, Дирк Струан, основатель фирмы „Струан и компания“, – что принимает их и навсегда сохранит в тайне. Я требую этого, дабы увериться в угодной мне преемственности и дабы предвосхитить трудности, неизбежно ожидающие продолжателей моего дела из-за пролитой мною крови, моих долгов чести и непредсказуемости Китая, с которым мы неразрывно связаны и который, без сомнения, есть уникальное место на этой земле. Вот моя последняя воля и завещание.

      Первое: единовременно в компании пребудет лишь один тайбань, и ему дана полная, абсолютная власть, он волен принимать всех остальных на работу и отстранять от нее, ему подчиняются все наши капитаны и все корабли и компании, где бы они ни находились. Тайбань всегда один, в этом его радость и боль. Никто не вправе вмешиваться в его личные дела, и все должны защищать его спину. Все его приказания надлежит выполнять, и образование любых комитетов, правлений или групп внутри компании в ограничение его абсолютной власти не дозволяется.

      Второе: когда тайбань стоит на шканцах нашего корабля, он главнее даже капитана, и каждое его слово – закон, будь то боевой приказ или команда по управлению кораблем. До назначения на корабли все наши капитаны приносят клятву перед Богом.

      Третье: тайбань выбирает себе преемника сам, но исключительно из шести членов внутреннего правления компании. Один из их числа является нашим компрадором, который всегда происходит из дома Чэнь. Остальные пятеро должны быть достойны звания тайбаня, то есть отличаться добропорядочным нравом и преданностью, провести по меньшей мере пять полных лет на службе компании