Планета обезьян. Война. Грег Кокс

падавшей воды, которая формировала одну из стен этой пещеры, как раз напротив удобной кровати, которую Цезарь сделал своими собственными руками, когда обезьяны только начали расселяться в пещерах за водопадами. Корнелия и их младший мирно спали рядом с ним, и предатели не беспокоили их сон. Голубоглазый спал рядом на своей собственной кровати, сон его был глубок и спокоен после его героического путешествия.

      Цезарь подозревал, что Голубоглазому вскоре понадобится собственное жилище, которое он разделит с Озером, но сейчас вожак наслаждался тем, что вся его семья находится вместе с ним в одном месте.

      Воспоминания о смерти Кобы возвратились в прошлое, и Цезарь погрузился в настоящее, прогнав от себя кошмар. Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Его бешено колотившееся сердце застучало спокойнее. Лунный свет сочился сквозь падавшую воду, заливая пол пещеры приглушенным голубоватым сиянием. Уже не в первый раз вид и звук падающей воды успокаивал Цезаря. Он все еще скучал по их старому дому на деревьях, где обезьяны жили и процветали до войны с Кобой, но уже начал привыкать к их новому жилищу в крепости, которое было более безопасным и которое людям труднее было отыскать. Если можно было верить этому солдату, Пастору, люди все еще никак не могли найти их надежно спрятанную крепость.

      А сейчас Голубоглазый захотел, чтобы Цезарь снова сдвинул с места свой народ?

      Окруженный своей семьей, Цезарь смотрел на залитую лунным светом воду, бесконечно падавшую вниз перед его бессонным взглядом. Была в водопадах какая-то грубая красота, по которой он, вне всякого сомнения, будет скучать, если они на самом деле решатся…

      Три темные тени, скрытые вуалью падающей воды, спустились мимо отверстия, быстро пропав из виду.

      Цезарь моргнул в замешательстве, не уверенный в том, что он увидел. Мутные неразличимые силуэты исчезли так же быстро, как и появились, еще до того, как он смог отметить для себя их появление. Или это были шутки пенившейся воды и лунного света? Он осторожно встал с кровати, не потревожив Корнелию и ребенка, и медленно подошел к воде, которая выглядела как всегда. Цезарь даже на какое-то время уверил себя, что усталые глаза подвели его, но потом он заметил кое-что необычное. Странная тонкая веревка свисала сбоку от водопада, качаясь под ударами падающей воды.

      Раньше ее там не было.

      Озадаченный, Цезарь неуверенно протянул руку к веревке, а потом, отбросив все предосторожности, сунул руку в ледяную воду и схватил. Пальцы вцепились в нее и потянули из воды. Это была отличная красная нейлоновая веревка.

      Альпинистская веревка.

      Догадка озарила сознание, и внезапный удар страха разогнал остатки полуночной дремы. Мгновенно насторожившись, он повернулся к своей семье и увидел заворочавшегося Голубоглазого. Сев на кровати, полусонный шимпанзе мутными глазами смотрел на своего отца. На его лице было написано смятение.

      «Оставайся здесь, – жестами приказал Цезарь. – Защищай мать и брата».

      Голубоглазый